Warwick

Мечта

Сказать, что я мечтала, как о манне небесной, побывать в настоящем средневековом замке — ничего не сказать! Прилетев в третий раз в Лондон, дала себе зарок: в лепешку расшибусь, а замок найду. А в графстве Warwickshire (Уорикшир), что на реке Avon (Эйвон) в 150 км от Лондона, стояло именно то, что я искала: замок «Warwick», основанный как крепость аж в 11 в. незаконнорожденным (по матери-кожевнице) Вильгельмом Завоевателем. Знаменитый король тогда увлёкся постройкой новых ещё в Англии каменных крепостей и только после «Warwick» построил «Tower».

Расположившись непринуждённо в поезде, я катила себе и катила в графство Warwickshire, созерцая по сторонам английские пасторали и размышляя о том, что можешь ты не есть, не пить, а путешествовать обязан! Через час с хвостиком вышла на божий свет — тишайшую увитую гроздьями глициний станцию «Warwick» — и в предвкушении чудес лёгкими, как у Гермеса, стопами зашагала к цели.

И вот показался он. На крутом зелёном холме — громадина! Перед замком, как и принято у замков, глубокий заросший ров со скошенной только что июньской травой вперемешку с жёлтыми лютиками; а по небу плыли надутые ветром белые каравеллы облаков.

Я замерла, чтобы ухватить именно это, — первое мгновение! увиденного замка — и затем углубилась в его тёмный проход подвесных ворот. А за ними... волынки, лютни, бубны странствующих вагантов и турниров чуть не закружили меня с ходу в танце на огромном весёлом лугу. Это была — квинтэссенция цветения готической и ренессансной культуры!

... Помпезный агромадный холл с мраморным шахматным полом был пронизан утренним светом, льющимся из узких витражных окон. Речушка Эйвон, полная, как и в старину, угрей, извивалась внизу у подножия холма, в распахнутую парадную дверь нёсся аромат рано скошенных полей, и я воскликнула от затопивших меня чувств: «Ну и ну...» А туристы слетались в замок со всего света, как саранча, и тишь да гладь внутри да окрест рассыпались на осколки от этого гомона, смеха, визга и окликов типа: «Маша, стой!»

В длинной анфиладе залов, в каждом играла своя, тихая старинная музыка, соответствующая месту и создающая именно ТУ атмосферу... С гобеленовых и шёлковых стен за суматошными посетителями наблюдали глаза прежних обитателей «Warwick-a» и их гостей — венценосных особ. Эти глаза устали от вспышек сотен фотоаппаратов...

Карл.

1647 г. (за два года до казни.)

Карл I Стюарт, внук Марии Стюарт, борец за абсолютную монархию, шагает по холодным ночным залам Уайтхоллского дворца. Ему зябко. Масляные светильники не греют. Бессонника мучают государственные дела. «М-да, как трудно стало выбивать из подданных деньги! Подлые шотландские псы вынудили меня на уступки. А виноват во всем Гамильтон! Только не хватало нам теперь этих епископских войн. Подданный и государь — совершенно различные понятия». — Так думал Карл.
Его привлекает яркий свет под дверью закрытого Банкетного холла, где плафон расписал Рубенс, и оттуда — странный гул голосов... «Что за черт? Трибунал? Кого-то судят? Кого ж?..» На сколоченном эшафоте под чёрным крепом — плаха. Палач вскидывает топор и опускает руку чтобы поднять скатившуюся голову, как в любимой игре Карла, серсо. В руке палача его голова.

Видение гаснет. (Из английских хроник)

... И я смотрю в эти маслянистые чёрные глаза лучшей портретной модели Ренессанса, короля Карла I, внука Марии Стюарт, потерявшего вторым голову, среди венценосных особ. На портрете он прекрасен и неуязвим!

Лорд Брук

Последний, 8-й граф Уорик Дэвид Гревилл лорд Брук продал к чертям собачьим в 80-е годы прошлого века обременительное свое наследство и ушёл в частную жизнь на острове Бали. В родном гнезде с тех пор не появлялся, и замком с неоглядным парком завладели новые хозяева — восковые персоны мадам Тюссо.

Замок с виду хоть и велик, и боишься не обойти его за раз, на самом деле компактен. Состоит из двух половин: средневековой, обновленной в 16-м веке, и другой, модерной, подходящей под нужды и 20-го, — без пустоголовых рыцарских доспехов и запредельных потолков. В дверях в эту половину гостей замка приглашает восковая персона лакея в ливрее, держащего в руках подносик для перчаток и всяческих мелочей, отягчающих карман... Звучит фортепьянный вальс и повсюду витает дух роскоши. Восковая дама в белом у рояля выводит чистым сопрано арпеджио и фиоритуры; две хозяйки внимают её пению, сидя на софе, вытянув спины. Перед ними изящный накрытый столик с бутафорским дрожащим фруктовым желе, бисквитами и, якобы, кофе. Но свежий кофейный аромат просто уносит...

В библиотеке камином, с пальмами в кадках и флорентийским навесным потолком группка джентльменов у книжных полок обсуждает модулированными голосами финансовые риски. Постоять мне в таком обществе лестно! В следующей, дубовой, гостиной под фокстрот другие гости с хозяевами режутся в вист или во что-то не менее искромётное. В замке «Warwick» денежки очень живучи. Они живут здесь уже 1000 лет.

А в будуаре... в будуаре изнежившиеся, как лебеди, две молодые леди, уложив на расшитые пуфики утомлённые ходьбой по розовому саду ножки в шёлковых чулках, под трели певчих птиц, сами щебечут, как птицы, о своих стильных, светских львах-мужьях! (или любовниках?)... И мне хочется пожелать нам всем, чтобы дольше века длился этот прекрасный день!