Виктор Коврижных
Предзимье. Стихотворения
* * *
За будничным дежурным разговором
вдруг замолчишь в предчувствии начал.
Над обнажённым выцветшим простором
увидишь свет, который не встречал.
И вздрогнешь поневоле и застынешь
над суетностью высказанных фраз.
То ль голос вопиющего в пустыне
пролился на мгновенье и погас?..
Сквозная синь за голым перелеском,
озябший свет трепещется в душе.
Кружится лист сердечной СМСкой,
но адресат вне доступа уже.
* * *
Никого не ищи, не зови
средь крапивы у ветхих заборов.
Зябко двери скрипят, и в крови
бродит ветер осеннего бора.
Словно прошлой войны сквозняки
постучались тревожно в ворота.
Взмыли чёрные вдовьи платки
и растаяли за поворотом...
Это было совсем не со мной,
но осталось наследственно в генах:
плач вдовы над осенней волной –
леденящим предчувствием в венах.
Будто в мире остался один!
И всплывёт над дворами пустыми
из глухих позабытых глубин
озарённое памятью имя.
Словно воля неведомых сил
правит кровью моею с рожденья,
чтобы я ничего не забыл
и других не обрёк на забвенье...
В СУМЕРКАХ СЛОВА
Сойдёт на нет заката алый всполох,
прольётся в сумрак тихий свет берёз.
И затомит ночной небесный полог,
пристёгнутый на пуговицы звёзд.
Сквозь тишину предчувствий и мерцанья
вдруг просквозит, прозрение тая,
из глубины неведомого знанья
сердечный смысл простого бытия.
И каждый миг, как времени иного,
несёт в себе осмысленный ответ.
Для прихожан молитвенного слова
во всём живёт открытие и свет.
Предзимье
А в деревне опять молодая зима
правит праздником, жизнью и волей.
Нынче колют свиней, и встречает с холма
терпкий запах дымов и подворий.
Словно время моё покатилось назад
вдоль румяных домов и заплотов.
Под навесами лампы пальные гудят,
как заоблачный гул самолётов.
...Завалили свинью на приземистый стол,
дикий вопль заметался под крышей,
узкий нож безошибочно сердце нашёл,
дух с дымящимся лезвием вышел.
Дым палёной щетины синеет в щелях,
дышит инеем сумрак оконца.
Кровь очнётся и вспомнит себя в именах,
озарённых языческим солнцем.
Гулко цепи звенят и скрипят ворота,
чует мясо собака утробой:
дрожь истомы – волной от ушей до хвоста,
и язык – словно пламя озноба!
Ритуально хозяин сдирает нагар –
точность рук и наследственный опыт.
Из распахнутой туши – клубящийся пар
и Велеса оттаявший ропот.
Шёпот жёлтых страниц – у хозяйки слова,
ей хозяин ответствует хмуро.
Смотрит в небо из снега свиньи голова
сквозь глаза деревянного Чура.
Тёмный смысл совпадает со всей суетой.
В доме жарко натоплена печка...
Вот и мясо на крючьях висит в кладовой,
и янтарная желчь над крылечком.
Свежина на столе! Тёртой редьки куржак,
млеют грузди под шапкой сметаны.
В запотевшей бутыли мерцает первак,
и гремят нетерпеньем стаканы!
За здоровье хозяев, достаток, уют,
чтобы рожь не сгубили морозы!..
И старинную песню по-русски споют,
утирая украдкою слёзы...