Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | Проект АРЕаЛ | ГЕОЛОГИЯ | Только для своих | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ | Спонсоры | Связь с координатором портала |
Центр |
Александр СухихОб авторе: Член Союза писателей России с 2006 г. В этом же году в «Московском... >>> |
Александр КонопляОб авторе: Член Межрегионального союза писателей и Конгресса литераторов Украины. Член... >>> |
Андрей ЛинникОб авторе: Родился в 1970 году в Харькове. Окончил Богословско-педагогические курсы при... >>> |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Анастасия СойферПодходит к концу играРодилась в Одессе; филолог; преподавала литературу и эстетику. Стихи писала с ранней юности, печаталась в периодике, но, в основном, писала "в стол". Щепка 3-й волны эмиграции – с 1979-го жила в Канаде. Первые годы переводила, редактировала и писала для единственной тогда в стране русскоязычной газеты "Вестник". Получив новую специальность, 30 лет проработала в области компьютеров. После долгих лет молчания вернулись стихи. Финалист и призёр нескольких международных поэтических конкурсов; автор поэтического сборника "Чернобеловики". Последние публикации – в газете "Интеллигент", в поэтическом интернет-альманахе "45-я параллель", журналах "Крещатик", "Новый Свет", "Австралийская Мозаика". Полтора года назад переехала в Австралию, где живут мои сын и внуки – вот и ещё одна страна на карте моей жизни!
Прогулка
Сумерки ловят краски, глотают улов, и разбегаются улицы от углов. Льёт с океана воздух, долой духота. Мне до пустого дома ещё квартал.
Свет, настоявшийся в окнах, как чай душист, он разговорчив, дружествен и смешлив. Первые звёзды и четверть луны взошли, небо в разводах, и тьма упасть не спешит.
Птицы утихли – пора летучих мышей; низко, натужно летят они на прокорм. ... Камень изъеден, и низкий портал замшел, колокол в старой церкви звонит – по ком?
Медлю, вдыхаю вечернюю благодать. Дом уже – вот он, осталось рукой подать. Верные стены там, сдвинувшись, стерегут мой тишины стакан и пустоты лоскут.
*** Подходит к концу игра. Летучие дни темней. Остра и блестит игла, а я – экземпляр на ней, что ёрзает, верещит и лапками бьёт, пока иглу в деревянный щит вонзает Его рука – творца, хитреца, ловца, начальника всех начал, что зренье дал – но не дал увидеть его лица. Зачем ты открыл глаза минутной твари ночной? Лаская, таясь, грозя – зачем ты играл со мной? Стучалась в стекло крылом, дрожа от ветров, погонь, и век манил за стеклом твой свет и живой огонь… Но скрыт источник огня – посверкивает как антрацит. А старость не бой: резня без промаха – геноцид.
*** Были я и ты, ты и я: в дымке райский сад, яблоко надкушено после… Спят рыбы, птицы, люди, сны храня и тая – мне же сон и короткий опять не послан.
Залетает ветер – вздул занавески подол. Залетает ночная бабочка – кайф стоваттный обрящет. Облака в чёрном небе регатой белых гондол, ускоряясь, плывут вслед моим кораблям горящим.
Ни души во плоти – разве что в сети временных поясов перекличка, зудят цикады... Что же мне найти – ночь перейти, с ума не сойти? – в паутине реклама, сенсации, лица, кадры...
Были ты и я, я и ты. Смерть в яйце, яйцо в утке, утка – на небесах. Небеса над облаками безоблачны и пусты – ни Зевса, ни Яхве, и сердец не взвешивают на весах.
*** “Не умрёшь” – говорил – “но твои распахнутся глаза на твою наготу, нищету, красоту, через кущи, и реки, и звёздные заводи – за слепоты и смиренья, неведенья, страха черту.
Ты увидишь процессию жизней на скорбной земле, свою женскую суть познавая, как силу и боль. Племена и народы волнами пойдут за тобой.
Так решайся, праматерь! Вкушай же смелей!”
Кто он был, соблазнивший на грех первородный жену – гид, знаток, толкователь всерайских широт, знавший лучше Творца первозданную эту страну, угадавший грядущее, ведавший тайны сфирот?
Как прекрасен он был и силён, во весь рост, во всю стать, как жестоко наказан, растоптан, но не побеждён – антипод и двойник, пересмешник Творца, дерзкий тать – дьявол, ангел мятежный?
Вторгается в сон, век мерещится грешным её дочерям, о несбыточном счастье пророчит, ввергает в беду... Древо знанья зачахло в безлюдном эдемском саду. На земле райским яблокам счёт садовод утерял.
*** Оркестр звучал нестройно, и одна труба досадно издавала всхлипы... В толпе мелькали лиц любимых клипы. Потом остались только имена.
Чем дальше в лес, тем больше было дров, и холодней, и продувнее ветры, и – на парсеки, не на километры не ожидался ни привал, ни кров.
Чем глубже в лес, тем в памяти темней она была – цветущая долина, которая их жизнью одарила, и то, и те, что оставались в ней.
Вначале цель влекла, кровь будоража, риск подгонял, надежда на успех. Потом все смолкли. Первым умер смех. Давила каждого его поклажа.
Стволы и корни их вели сквозь строй и тут же за спиной смыкали своды. Шли год? сто лет? сквозь световые годы... Лес перешёл в дремучий сухостой.
Теперь они не помнили ни цели, ни направленья, ни пути назад... Приборы лгали, хоть и были целы, и уводили в чащу наугад.
И в каждом теле съёжилась душа и тело за себя решать просила – поэтому им оставался шаг, ещё один, ещё другой сверх сил, и – та музыка, застрявшая в ушах.
*** Ты! – как странно – не верится – столько лет без тебя! Неприметный сырой рассвет, вдруг с поличным пойманный странный сон – как другие сны, не забылся он...
Вещи, стены, цветы на обоях – миг отошедшего, окоченев как миф, Атлантидой утраченной спал на дне – и воскрес, всплыл, ворвался ко мне во сне.
Не в нетопленный памяти кинозал, где истёртая рвётся лента, меня зазвал – жгуче, молодо, больно всё было там – всё нетленно во мне вопреки годам...
И объятья распахнуты, как восток на заре... Та же нежность волной, восторг, тот же обморок крови, нервов и жил, каждой клетки – как было, когда ты жил.
Если он святотатство, мой сон – прости... Если весть мне принёс, раз уж навестил – как, любимый, понять мне её? – темна... Если завтра проснусь – то одна, без сна. |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыКыштым-ГраниПятью пятьКочегаркаСОТЫРусское вымяВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГОСОБНЯКМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНСЕВЕРДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕЛИТЕРАЮЖНЫЙ УРАЛБАЛТИКА-КалининградСеверо-Муйские огниНОВЫЙ СВЕТСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИНАЧАЛОКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИСлово-WordГВИДЕОНКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАСорокопут [Lanius Excubitor]ДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовТело ПоэзииГРАФИТБЕЛЫЙ ВОРОНИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимДЕТИ РАФУТУРУМ АРТЧЕРНОВИКЗИНЗИВЕРЛИКБЕЗВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:ЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕИЛЬЯАРГАМАК-ТатарстанИНФОРМПРОСТРАНСТВОДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬСВОЙ ВАРИАНТБАШНЯ22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЗАПАСНИКЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЗНАКИ11:33АЛЬТЕРНАЦИЯ |