*

Писатели России о поэзии Владимира Скифа

«Под сырой осенней позолотой…»


(Из очерка «Моя Сибирь, моя Россия») 


 


Владимир Скиф, сибиряк, иркутянин, отец троих детей и автор двух десятков книг, лауреат премий имени Ершова, Эдуарда Володина, Николая Клюева и др. – в общем, человек известный. Владимир Бондаренко почему-то предположил, что Скиф – истинный поэт эпохи Водолея. «И не только потому, – пишет Бондаренко, – что родился 17 февраля 1945 года, под знаком Водолея; всем творчеством своим он как бы предваряет наступающую эпоху Водолея, эпоху России».1 Не могу с этим согласиться, ведь эпоха Водолея – это концепция (согласно определению Википедии), лежащая в основе представлений культуры Нью-Эйдж, о том, что на смену эры Рыб (ассоциируемой с христианством) приходит новая эпоха, в которой будут господствовать учения, представляющие синтез различных вероучений и современных научных достижений. Т.е., по сути это антихристианство – то, что разрушает Россию, весь мир. Я бы не стал отлучать поэта Скифа от великой русской христианской культуры, записывая его в приверженцы религии «нового века». Нет, он вырос на русской почве, крона его таланта шумит в нашем, русском лесу. Таким я его и увидел – стройным, с выбеленными сибирскими морозами волосами, седобородым, но моложавым, поэтом с искренней, звонкой, но глубокой, как Байкал, поэзией.


«Смирнов, который изменил фамилию», –  так иронично объясняет Скиф происхождение своего псевдонима. Скиф улыбается, я улыбаюсь в ответ, его слова тоже отзываются во мне шуткой, но какой-то грустной: «Главное, Родине не изменил. Главное – Родине верен остался». И останется! Последнее – совсем уже без иронии.


 


У меня коровы нету.


Но как только алый круг


Заскользит по белу свету,


Я иду на мокрый луг.


Острой бритвою-косою


Я размашисто кошу.


Даже в полдень под грозою


Травы-павы тормошу.2


 


Нет, не он изменил свою фамилию. Это Блок его благословил из далёкого далека, это сама Поэзия поставила его в первые ряды тех «с  раскосыми и жадными очами», которых «тьмы, и тьмы, и тьмы». Кому-то ведь надо возвещать миру, что «так любить, как любит наша кровь, / Никто из вас давно не любит!/ Забыли вы, что в мире есть любовь, / Которая и жжёт, и губит!»3 И не Блок напророчил, что «Россия — Сфинкс», вечная древняя загадка. Так судил нам Бог:


 


Архангелом набросана вчерне


Судьба России, длящейся веками.


Она – то в небе, то на самом дне,


То скипетром сверкает, то курками.4


 


Так судил Бог: коль хотите нести правду, быть совестью народов, помните – в мире будете иметь скорбь (Ин. 16, 33). Из столетия в столетие мы протягивали руки и взывали:


 


Придите к нам! От ужасов войны


Придите в мирные объятья! 5


 


А они в ответ:


 


…глумясь, считали только срок,


Когда наставить пушек жерла! 6


 


И приходил роковой срок (и приходят новые сроки), и пушки стреляли (и опять будут стрелять), стонала земля, плавилась, рассыпались в прах горы, но стоял человек, русский человек. «Мильоны» их? А нас?


 


…Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы.


Попробуйте, сразитесь с нами!


Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы,


С раскосыми и жадными очами! 7


 


В глазах Владимира Скифа плещется Байкал, и в поэзии его, морозной, свежей и по-сибирски крепкой,  играет волнами «Славное море – священный Байкал»:


 


И мой Байкал. И этот чистый свет,


Мои глаза и душу напоивший.


Я не загинул. Я ещё поэт,


Не зря, быть может, на земле светивший. 8


 


И ещё:


 


Под сырой осенней позолотой


Оживаю от душевных ран…


Из меня уходит сумрак плотный,


Как с Байкала-озера туман.9


 


Воистину, выплеснувшееся на землю и ставшее Байкалом небо, сибирская ширь заживляют все раны души и изгоняют из неё сумрак. Что перед этой красотой, необъятностью вся наша боль, все наши слёзы, невзгоды, разлуки? Лишь штрихи легкого дождя, лишь ветерок, опахнувший лицо… Не потому ли так свежо лицо Владимира Скифа, так неуловимо-легка его улыбка? И так точно?, так проникновенно его слово?


 


Посреди дороги древней


В тишине почую Русь.


И душой к родной деревне,


Как к иконе, прислонюсь.10


 


Пусть болью проникнута его мысль о родной земле. Но и надежда живет в его слове, и благодарность Богу за все. А в этом и есть полнота, в этом и есть сила:


 


И увижу: в тёмном небе


Так и кружит вороньё.


То кровавый снег, то пепел


Век мой сыпал на неё.


У деревни сто отметин,


Сто зарубок, сто могил:


Кто любил её на свете,


Кто мечами порубил.


Слава Богу, что живая,


Что не мёртвая она.


В небе рана заживает,


Красным полымем полна.11


 


Наша сила в вере, в любви к родной истории, в преданности нашей великой стране. Да, мы Скифы, но Скифы великие, вечные, непобедимые…

       Игорь ИЗБОРЦЕВ, член Союза писателей России, г. Псков.


 

 «Все боли века я в себе ношу»

 

Мне приятно сказать своё слово о творчестве Владимира Петровича Скифа – талантливейшего русского поэта, по моему глубокому убеждению, входящего в десятку лучших поэтов всей России. Его стихи – по-сибирски сдержанные и глубокие, чужды надрывного пафоса, который у нас сегодня, увы, среди мужчин-поэтов, числящих себя патриотами, часто переходит в пораженческие рыдания по поводу кончины России. Увы, оснований для квасного патриотизма нет, мы живём в суровое время, предъявляющее России суровые геополитические и социальные вызовы. Тем мужественнее должен быть русский поэт. «То не поэзия, что не делает меня чище и мужественнее» – сказал кто-то из мировых философов.

И эти слова в полной степени можно отнести к творчеству Владимира Скифа. Его вырывающееся из глубин души самоцветное слово трогает сердца читателей, даже самых взыскательных и искушённых. После прочтения стихов Скифа хочется жить, любить, творить на благо страны, хочется страдать и бороться. А иначе для чего нужны стихи? Я не буду тут писать о системе образности Владимира Скифа, про то сказали и, я уверена, ещё не раз  скажут профессиональные критики (в частности, блистательный и снайперски точный в оценках Вячеслав Лютый).

Мне, как поэту, а не критику, важнее другое – талант Скифа, поставленный на службу России, лучшему в ней. Способность Скифа-поэта любить Россию не с завязанными глазами, не через розовые очки, а любить в свете пушкинских заветов – принимая такой, какой её нам Бог дал, с непростой русской историей, трагичными изломами и величайшими прорывами, её, летящую в бездну и вдруг воспаряющую победно в зенит на глазах изумлённого мира, приготовившегося к её кончине – парадоксальную нашу Россию, способную рождать таких поэтов, как Владимир Скиф.

Книга «Молчаливая воля небес» ясно показывает, что её автор сейчас на взлёте и ещё не раз порадует всех нас, своих коллег и – главное! – читателей духовными прорывами и душевной глубиной.

Диана КАН, член Союза писателей России, г. Новокуйбышевск.

 

 

Прекрасный удел поэта

 

Крым. Краем света считали его древние греки, «медалью на планете» назвал чилийский политик и поэт Пабло Неруда.  Замечательное географическое расположение полуострова сделало его границей и местом соединения между Европой и Азией. После возвращения Крыма в родной дом, в Россию, он стал действующей ареной встреч. Летом 2015 года проведено множество поэтических фестивалей, конкурсов, презентаций. Это было сближение общений уже существующих ЛИТО и рождение новых. Большой континент России провёл немало творческих форумов в Крыму, а Первый Международный литературно-музыкальный фестиваль «Интеллигентный сезон» составом выступивших поэтов, писателей, композиторов, исполнителей с первой попытки доказал полноправность эпитета «международный» в названии его. Это высокая планка творчества. Поэты крымских городов услышали лучшее из поэзии москвичей, казанцев, тверичан, сыктывкаровцев, тамбовцев. А орган литературного издания «Литературный Крым» №8 2015 года дал возможность и читателям  познакомиться с произведениями победителей. Дополню к сказанному, что на страницах газеты читатели  имеют возможность знакомиться с произведениями не только крымских авторов, но и талантливых писателей и поэтов России.

Россиянам давно известны стихи и публицистические работы Владимира Скифа, поэта и литературоведа из Иркутска. А теперь знают его и крымчане. Напевность поэтических строк полюбилась многим композиторам. Владимир Зоткин, Виктор Грозин, Сергей Маркидонов, Анатолий Тепляков, Евгений Якушенко,  Анатолий Криштопа  дарят музыкальные крылья стихам Скифа, а барды: Владимир Браништи, Николай Зарубин, Евгений Куменко – и музыку сочиняют, и песни на стихи Владимира исполняют.

Волнует и чарует поэтика строк Скифа. Он глубиной сердца, ранимой душой  говорит о России, а создаётся впечатление, что это Россия горестно и мудро размышляет из самой патриархальной глубинки, "то молчит, то кричит". Литые, тяжёлые строки, взятые из «смёрзшейся от горя памяти», врезаются в душу.  «Пулемёт памяти строчит», высвечивая, словно кадры, «разбомблённые храмы», «разбитую колокольню, и Россия предстаёт «в терновом венце». (Стихотворение «Ноябрь перекрасил синеву»). Автор продолжает задавать жёсткие вопросы о судьбе. Поэтические тропы ярко создают впечатляющие, даже «эксклюзивные» образы: «холодный лунный лоск», «стеклянной луны», «луны-переноски», «кувалда заморского ветра».  Волнующе зримо он изобразил  время, которое  «бьётся пульсом на каждом челе»:


Спит земля, тихо время струится,

Бьётся пульсом на каждом челе.            

(«Земля»)

Произведения рассказывают о состоянии человека во Вселенной и о самой Вселенной: «Живому сердцу одиноко», «Душа Вселенной холодеет». Вот уж, действительно, «выдохнул миру интерес», «притронулся плавною рукой»,  а  «вложил… сердечный непокой». Создаются смысловые поля: торжественная красота мира  и человеческий интерес. Природа не отделена, не оторвана от Лирического героя, его волнений и ощущений. С каждой строкой ярче смысловая окраска, поэтический рост слова усиливается:

 

Вживи себя в сей Божеский замес,

Чтоб радуга вставала до небес,

Чтоб равновесье ветер потерял,

Чтоб ты себя в себе не повторял,

А взял свою судьбу наперевес

и клином света обтесал замес.

 

Далее тематическое расширение продолжается и вырастает до философского вывода.  Но это после работы над собой, после борьбы с сомнением, «тьмою в углах души», когда ты

 

…вышиб темень из углов души,

Плеснул, как пламя, радости ковши,

Тогда и выйдет Храмом на крови

Произведенье веры и любви.           

(«Замес»)

 

Стихи «пашут» мозги. Вникая в их содержание (а иначе и не получится) хочется и дыхание, и «взвихренную кровь», и «смертную любовь» отдать «безумству храбрых», чтобы «вышибить темень из углов», плеснуть, «как пламя, радости ковша», «идти за Родину в атаку». В стихотворении «Бабушка» встаёт некрасовский образ «женщины в русских селеньях». Только время угадывается другое. Читаешь строку «снегов бескрайние закрома», и предстаёт перед тобой далёкая сельская периферия. А образ бабушки не может быть оторван от привычного деревенского  уклада  жизни. Для бабушки привычно:

 

Скосить траву, сметать зарод,

Не убиваться в недород.


          А строка «от нужды детей спасти» снова напоминает некрасовскую мысль: «На праздник есть лишний кусок». Владимир Скиф подчёркивает великую роль русской женщины, которая в жестокое время войны и разрухи выносила совсем не женские тяготы. К концу стихотворения автор делает образ обобщающим. Всё может бабушка:

 

Достать звезду, построить дом

Россию выласкать трудом.

От Витебска до Колымы

все дети бабушкины – мы.

 

Общей была беда, не только родственники забирали в свои семьи детей погибших на фронте, это я могу подтвердить своей жизнью. В стихотворении «Сталинград» поэт, говоря «об аде земном», иносказательно назвал войну священной:

 

И Ангелы в окопах Сталинграда

Вставали в ряд с солдатами войны.


           Для всех живых и погибших  «лучшей из всех наград», «как орден величавый»

 

Вставал непокорённый Сталинград,

В лучах своей непобедимой славы.


          Журнал «Доля» познакомил крымских читателей с творчеством Владимира Скифа ещё в 2013 году, поместив на страницах стихи сорокалетней давности. Но как мудро показал поэт, что время только укрепило его убеждения:

 

Чем старше я, тем строже выбор

Красавиц, здравиц, новизны.

И, кажется, что я не выбыл

Из песен, музыки, весны.

Чем старше я, тем достоверней

Мысль, что спасёмся красотой,

И мне всё ближе Достоевский,

Чем Короленко и Толстой.

Чем старше я, тем гуще время

Замешивает жизнь мою.

И всё отчётливее кремний

Скрипит у бездны на краю.

 

Разнотемна поэзия Скифа. В его стихи «вошёл простреленный капелью снег», «душою космос овладел». В других строках он ругает «власти, словно твари неразумные // За собой влекущие войну». В  стихотворении «Валентину Распутину» поэт даёт высокую оценку писателю за его постоянную заботу о чистоте природы:

 

Россия будет спасена!

И в этом есть твоя заслуга.

Борьбы невиданной накал

Очистит Родину от смога.

Задышат Волга и Байкал!

И в этом есть твоя подмога.

 

Тема  поэта и поэзии – трепетная тема для автора. Прекрасно высказал своё мнение Владимир Скиф вот такими строками:

 

Поэтов мало, стихотворцев рать,

И это очень грустная примета.

Ведь только Бог способен выбирать

В своей Господней милости – Поэта.

Сергей Есенин – он под Богом был,

И на вопрос, который не был шуткой:

«Кто в мире вы?» Сказал, как отрубил:

Кто в мире я? Я – Божья дудка!»

 

Поэзия – «прекрасный мой удел», – признаётся Владимир Скиф, творческое вдохновение дарит ощущение полёта:

 

Какая  улица  прямая!

Простреленный  капелью  снег

Вошел  в  стихи. А  я  летаю

Под  облаками  по  весне.

Вошли  стихи... И  без  усилья

Душою  космос  овладел.

Там  я  отращиваю  крылья:

Таков  прекрасный  мой  удел.

 

Прекрасным своим уделом называет Скиф поэтический труд, так пусть он таким останется  и далее, светлым и вдохновенным.

Нина ПЛАКСИНА, Крым

 


«Сам свою я выбираю долю…»

 

Стихи Владимира Скифа чисты, прозрачны, глубоки, светоносны, как озеро-море священный Байкал. О них нельзя говорить презренной прозой. Их надо читать, слушать, осязать, чувствовать, зрить,  обонять, погружаться в мелос и растворяться в нём… В них отражается РУССКИЙ КОСМОС, рыдает РУССКОЕ СЕРДЦЕ, сквозит обжигающий РУССКИЙ ВОЗДУХ, сияет вселенской мудростью РУССКАЯ ЛЮБОВЬ, и осеняет светом РУССКАЯ НЕБЕСНАЯ БЛАГОДАТЬ. 

О таких, как Скиф, в народе говорят: – ПОЭТ от БОГА! Или – ЕГО при рождении поцеловал в макушку Господь! В макушку – в тот пульсирующий родничок, который осязаем только у младенца, невинного и чистого создания. С годами он, родничок этот, костенеет, зарастает косностью. У Владимира Скифа в его стихах этот Божественный родничок не заилился и сохранил свою природную свежесть и чистоту…  Стихи Скифа целуют читателя прямо в сердце. 

«О-о-о! Сколько пустяшных восторженных фраз и ни одной цитаты из скифских стихов!» – воскликнет докучливый критик. Цитаты? Они все уже давно растасканы по книгам многочисленных стихотворцев. Я и сам не раз подворовывал из Скифа. Чего греха таить. И всё-таки одну цитату из СКИФА не могу не процитировать: «Сам свою я выбираю долю, // Проживаю заданную роль. // Нет поэта без любви и боли, // Потому что СЛОВО – это боль». 

Удачи тебе, Володя! И если слово – это боль, то я за тебя болею.

 

Евгений СЕМИЧЕВ, секретарь правления Союза Писателей России, г. Новокуйбышевск.



Лира, созвучная русской душе

 

Поэзия Владимира Скифа неукротима и многогранна. В ней явлена целая гамма чувств и страстей – от любви до ненависти, от праведного гнева до тихого покаяния, от искромётного веселья до ностальгической грусти. Разливаясь, как река в половодье, лирика Скифа созвучна широте и безоглядности русской души.

Русская душа – вот главное сокровище, которое поэт хотел бы уберечь для мира, для Вселенной. Ставя душу превыше всех материальных благ, Владимир Скиф готов то защищать её с мечом в руке, – то баюкать, как дитя в колыбели. Недаром его лирическое «я» иногда приобретает богатырские, былинные черты:

 

Обниму полмира, полземли,

Рассеку ладонью небеса,

Чтобы ливни Божии сошли

И омыли святостью глаза.

 

Ставя знак равенства между душой и вечностью, поэт восклицает:

 

…Между моей душой и вечностью земли

Совсем зазора нет. Мы с ней нерасторжимы.

Мы в космосе – вдвоем! Друг друга мы нашли.

 

Символично, что поэт с таким мироощущением родился на берегу священного Байкала.  В лирике Скифа Байкал занимает особое место, выступая, как абсолютная мера неподкупности, чистоты и силы. «Посмотри, как небесное зеркало стало светом байкальской воды», – призывает поэт, отвергая «призрачные мерки» суетной бездуховности:

 

И лишь Всевышнему угодный,

В веках, во времени сквозной,

Байкал, холодный и свободный,

Сияет звездной глубиной.

 

Такова же и щедрая, многозвучная, покорная лишь Всевышнему поэтическая лира Владимира Скифа, без остатка преданная России и родному иркутскому краю. Знаменательно, что поэт обогащает отечественную литературу целой галереей ярких портретов русских писателей, своих земляков и живописных пейзажей Прибайкалья. 

 

  Светлана СЫРНЕВА, секретарь правления Союза писателей России, г. Киров.

 

 

В центре русского пространства

 

Стихи Владимира Скифа не только ворвались в русскую душу читателя, но и уже растворились в ней! Не зря он много печатается в «толстых» ведущих русских журналах таких, как «Москва» и «Наш современник», «Простор», литературных альманахах и газетах…

Хорошего поэта, как говорится, можно узнать сразу, прочитав несколько стихотворных строк:

 

Янтарным светом осеняет осень

Пространство мира и провалы сна…

 

Или стихотворение, написанное на приезд  друга «К Байкалу»:

 

Байкал – не Крит, не Уолл-Стрит,

Не мексиканский колорит.

Байкал – он космоса предтеча.

Здесь тонут солнце и звезда,

Столкнулись  лава и вода.

И волны бьют до Хубсугула.

Мой друг забыл про все года,

И в ночь метнулась борода,

И до Байкала досягнул.

 

Или на смерть Сталина:

 

…мама чёрной ниткой галстук обшивала,

Пионерский галстук – чёрною каймой.

 

Я бы мог повторить слова литературного критика В. Лютого о поэте Скифе: «в его стихотворениях очень много глаголов, которые в пейзажной лирике обладают волшебными свойствами: они оживляют деревья, холмы, небо, облака, солнце…»

Основные черты лирики Владимира Скифа – это страсть и сила чувств в сочетании с умной мыслью, поэтическая молодость, помноженная на зрелый жизненный опыт и сердечность в сочетании с высокой культурой стиха. Прочитав новый сборник стихов  «Молчаливая воля небес», в который раз убеждаюсь, что поэт обладает незаурядной творческой индивидуальностью и очень разносторонним поэтическим дарованием.

Русские поэты не могут жить без великих пространств и великой равнины. В Европе они задыхаются…  Европа же по сравнению с Россией «кротовая нора», как называл её Наполеон, которого мы гнали по русской равнине, пока не загнали в ту самую кротовую нору.

Вот и поэт Скиф живёт в самом центре русского пространства, рядом с Великим Байкалом. Он и родился под знаком Водолея, знаком России, куда входит и его любимая Сибирь.

Он ещё и дитя Победы, родился в 45-м году. У него психология ПОБЕДИТЕЛЯ. Как же ему не быть ПОЭТОМ?

Владимир Скиф неутомим, как жокей, сидящий на лошади. Лошадь пущена в галоп и её уже не остановить  до финиша… до конца…  Такой ритм жизни избрал не сам автор, а такова его судьба.

Когда умер последний русский гений и мой учитель Юрий Кузнецов, у меня было ощущение, что и поэзия умерла. Нет!!! Пока живёт в русской глубинке Муза и заглядывает на кухоньку к провинциальным авторам  –  Поэзия бессмертна.  А поэты, как Божьи искры,  одна разгорится, а другая потухнет, но в итоге «Костёр рябины красной» будет гореть и в Перми, и в Москве, и в Иркутске! Слава России! Слава её поэтам!

 

        Игорь Тюленев, секретарь правления Союза писателей России, г. Пермь.

 






               1 См. статью «Поэт эпохи Водолея», Владимир Бондаренко. http://symill.ucoz.ru/news/stikhi_vladimira_skifa/2010-03-04-30



                    2 Владимир Скиф, см. на сайте: http://www.rospisatel.ru/skif-stihi.htm



                    3 Скифы. Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.



                    4 Владимир Скиф, см. на сайте: http://www.rospisatel.ru/skif-stihi.htm



               5 Скифы. Александр Блок. Избранное. Москва, "Детская Литература", 1969.



               6 Там же.



               7 Там же.



               8 Владимир Скиф, см. на сайте: http://symill.ucoz.ru/news/stikhi_vladimira_skifa/2010-03-04-30



               9 Там же.



               10 Владимир Скиф, см. на сайте: http://www.rospisatel.ru/skif-stihi.htm



               11 Владимир Скиф, см. на сайте: http://www.rospisatel.ru/skif-stihi.htm