Вальдемар Вебер

Перышки на карнизе. Стихотворения


Музей-квартира

На рукописи поэта
столбиком цифры.
Долги без просвета
или замыслов шифры?
В падающей комете
подсчитанные балансы…
Сдается мне, столбики эти
давно обратились в стансы.


*   *   *

Блажен, должно быть,
живущий в стране нерожденных.
Никаких претензий на счастье.


*   *   *

Познать себя!
Отправляясь в плавание,
помни о неизбежности встречи
с самим собою
в открытом море.


*   *   *

Засуха вполне переносима,
если ее истолковывать
как панегирик
цветенью.


*   *   *

Два циника рассуждают
о том, что падение морали
ведет общество к гибели.
У них собственная точка отсчета,
оба уверены, что они романтики.


*   *   *

О многом
может поведать море,
особенно тем,
в ком нет страха
строить на песке.


*   *   *

Священная месть.
Что тут главное:
Первое или второе?


*   *   *

Все, обещавшие рай на земле,
творили подобие ада.
Теперь говорят:
оставим рай небесам,
устроим сносную жизнь.
То есть, вместо горения
предлагается тление.


Сублимация

Колчан
ядовитых слов.
Собирал их
всю жизнь,
но так и не выстрелил
ни одним.
Вся энергия
пошла
на собирательство.


*   *   *

На весеннем карнизе окна
мне на прошанье —
перышки птиц,
которых кормил зимой.


Возраст поэта

Кристофу Меккелю на семидесятилетие

Стихи — привилегия молодости.
Поэтические идеи с годами
редеют, как волосы.
Не многие доживают лохматыми
до седин.


*   *   * 

Холодное утро в Павловске.
Лебедь как облачко пара
от дыханья пруда.

*   *   *

Оставаться наедине с собой ему не хочется.
Он предпочитает вращаться в приличном обществе.


*   *   *

Обложка книги,
дверь в чужой тебе мир.
Подумай семь раз,
прежде чем открывать.
Не ровен час,
шагнешь из своей пустоты
в чужую.


Повариха на автобанe

Небольшого роста, востроносая, шустрая,
за стойкой уже с шести:
«Эти шоферы — славные парни. Я их люблю.
Приходят голодные,
сбрасывают спецовки, словно доспехи,
спрашивают, что сегодня сварила.
Они мне как сыновья, все разные,
каждый в своем роде.
Здесь мне не страшно».


*   *   * 

Мир этой литературы за пределом возможностей моего сознания.
Не знаю, о чем говорить с обитателями канализационных труб,
на каком языке с ними общаться.


Дом у Москвы-рeки

А. Гeлeскулу

Июльская ночь. Душно, беззвездно.
От реки ни дуновения.
Закрываю окна, чтобы не слышать
плача из окон напротив.
Пытаюсь читать, закрыв ладонями уши.
Но чем сильней их сжимаю,
тем громчe плач.
И вдруг он обрываeтся.
Нeвыносимая тишина.
Выключаю свет, выхожу на балкон.
Липкая вязкая тьма глядит на меня,
словно я eго задушил, этот голос…


К списку номеров журнала «ЗИНЗИВЕР» | К содержанию номера