Марина Кудимова

Разнокалиберная жизнь

***
Становлюсь проводимее, как плацента,
И грубей.
Но не знаю, в каком вагоне от центра,
Хоть убей!

Значит, снова шлепать по переходу
И глазеть раскосо и без тоски,
Как туряют колокол, порют воду
И пятеру паяют за колоски.

***
На той щелястой и чужой террасе,
Где спали мы на надувном матрасе
(Спать  было недосуг нам и не след,
Но – бодрствовать в отсутствие владельцев
И представлять отчаянных умельцев
Любви), в углу стоял велосипед.

И, чтобы нас не засекли соседи,
Ночами мы на том велосипеде
Гоняли по ухабам и корням,
Оспаривая жестом очередность,
И распрей наших пылкая бесплодность
Телам передавалась и теням.

Я снова здесь… Соседи не проснулись,
Владельцы из круиза не вернулись,
Хотя прошло без малого сто лет.
Терраса та же – но судьба другая.
И лишь в углу, озорников пугая, –
Велосипед, как юности скелет…

МАЛЬЧИШКА  И  ОЧКИ

  А кони все скачут и скачут...
           Н. Коржавин
      
   Упаду, смертельно затоскую…
           Н. Гумилев


На тарелках мясо с кабачками,
Над добавкой трудится табльдот.
Бледный мальчик борется с очками,
Утирает с переносья пот.

В стеклах личный отражен «Титаник»,
Общая безликая судьба.
Мальчик милый, записной «ботаник»,
Вечное посмешище жлоба!

Ты не заслонишься от норд-веста,
Чтобы водрузить в который раз
Чертовы диоптрии на место,
Дужку укрепить промежду глаз.
Стороны затеют перестрелку,
Сменится и возвратится власть,
А очки все норовят в тарелку –
В чашку в крайнем случае – упасть.

Не пойдешь ты с совестью на сделку,
Сядешь, выйдешь, а потом опять,
Чтоб свои дурацкие гляделки
Пальцем указательным толкать.

Жертвою пошлейшего доноса
Обнулишься, упадешь в нички.
С жутко заострившегося носа
Поползут предательски очки.

Мама рухнет в обморок, а папа
Даст понюхать ей нашатыря
(А еще была в комплекте шляпа –
Затоптали, честно говоря).

Мир свою не дослюнявил жвачку,
Стенку не закупорил Китай.
Кушай, мальчик, и решай задачку,
Книжку бесконечную читай.

Пусть они порвут в усердье анус
За свою идейную муру!
Отрекутся все, а я останусь
И слепые  стекла подберу.

Нас в одни консервы закатают,
Как и предвещал нам Геродот...
А очочки так смешно слетают –
Пацталом валяется табльдот.

***
Я тебе передать не могу
Из Гурзуфа, Хургады и Гоа,
Как живут на одном берегу
В абсолютном безвидье другого.

Можно глаз не сомкнуть у окна,
Клюнуть носом на ящике тарном,
Если выпить ночного вина,
Сверху чутку залачив янтарным.

Я тебе не могу передать...
Мы в напрасные игры играем:
Парадеисос и передайз
Все одно переводятся раем.

Что мне толку от пышных смотрин?
Ретивое в блаженстве коротком
Просто лжет, как вулкан Санторин,
Притворившийся модным курортом.

Упование и благодать,
Сон в игле, пробуждение в шиле, –
Ничего не смогу передать –
Унесу, замотаю, зажилю.
Если выпить ночного вина,
А янтарное сбросить со счета,
Не закончится эта война,
Не прервется большая охота.

Или пустят по кругу бегом,
Или вычислят после обсуда
На другом берегу, на другом,
Совершенно не видном отсюда.

ПЕСЕНКА

Разнокалиберная жизнь
Запаздывает, точно поезд,
Опережает, как бегун
Другого бегуна, увы.
Распахивается, как дверь,
Затягивается, как пояс,
А вы хотите, чтоб она
Была такая же, как вы.

Необаятельная смерть
И пунктуальна, и прилежна,
Холодновата, но верна
И не теряет головы.
Ее ни стырить, ни купить -
Честна, стабильна, неизбежна,
А вы хотите, чтоб она
Была такая же, как вы.

Общедоступная любовь
Неосмотрительно играет –
Не ведает, что на кону
И банкометы каковы.
Она растет из ничего,
Ни из чего не выбирает,
А вы хотите, чтоб она
Была такая же, как вы.

Когда б любовь жила, как жизнь,
Не пасовала бы пред нею.
Когда бы смерть любить могла,
Она б свои зарыла рвы.
И пусть любовь сильна как смерть,
А все же смерти не сильнее.
И пусть необратима жизнь,
Лишь ей завидуете вы.


***
                
Когда мы в Россию вернемся…
Г. Адамович


Когда мы в Россию вернемся
Из Зюзина и Строгина,
На самом краю обернемся,
Но там уже будет война.

Введут пропуска и талоны  
И в силу войдет хлеборез,
С бесцветным пропаном баллоны,
Пропавший к себе интерес.
До схронов родных, до заимок,
Оконцев в один огонек –
Из Бутова, Черустей, Химок…
И каждый пойдет одинок

Из офисов, фирм и компаний,
Велико- и мало- Британий,
В поденном прикиде до пят,
С билетом просроченным волчьим…  

Последний ответ перемолчан.
Разряжен последний айпад.

А Родина пусть не заметит,
Какой мы проделали путь,
Пусть нас у околиц не встретит,
Дворнягой не прыгнет на грудь.

К списку номеров журнала «БЕЛЫЙ ВОРОН» | К содержанию номера