Елена Гешелина

Источник жизни. "Личное дело" Владимира Токмакова



Названия поэтических сборников – предмет для серьезного изучения. Зачастую совершенно неясно, почему книга названа так или иначе.

Но новая книга Владимира Токмакова "Личное дело" – не тот случай. Название отражает суть книги, ее главную тему. Это действительно личное дело лирического героя в разных ипостасях – поэта, воина, влюбленного, простого человека, философа. Воспринимать его можно по-разному – как досье, лирический дневник, даже роман в стихах. Все зависит от первичной установки читателя. Но как ни называй эту книгу, ключевое слово здесь – "личное", это история человека.

У этой книги, как у романа – есть главный герой. И это даже не тот, от имени которого говорит автор. Это поэзия во всем ее многообразии: от источника вдохновения, которым является абсолютно все: любовь, дружба, смерть, расставание, природа – до ее ретранслятора – поэта. Два стихотворения в книге так и называются "Поэт" и "Поэзия", и они наиболее точно выражают суть "искусства поэзии".

Первое стихотворение в очень сжатой форме изображает источник поэзии:



и весь день, и всю ночь,

и всю жизнь -

боль, боль, боль...



Боль у Токмакова – почва для поэзии. Это может быть и боль неразделенной, невозможной любви:



Вот тебе тема: он любит ее,

а женщина любит кого-то другого.

Банально? Но это твое и мое,

вечно оно, потому и неново.



Это и предательство друга (в стихотворении "Преданная дружба", название которого обыгрывает омонимию прилагательного и причастия преданная, что создает удачный контраст в заголовке):



..Можно чувство спасти

только расставшись. Пепел в горсти -

все, что возьму я в дорогу с собой.

Ложь ведь страшнее, чем вечный покой...



Это и боль за страну, за испытания, выпавшие на ее долю – и осознание собственной ненужности, никчемности, заброшенности. Отсюда – мотив неудачи, фатального невезения всего поколения, проходящий сквозь всю книгу: "Господи, почему мы хотели, но ничего не смогли?!», "Двадцатый век Россия проиграла, и проиграет двадцать первый век", "Ничего не получается, поколенья не встречаются" и т.п. В стихотворении "Поколения" этот мотив выражен особо: само стихотворение представляет собой хронику четырех поколений, объединенных войной – у каждого своей. И каждое поколение – прадеда, деда, отца, брата -  возвращается с войны живым, с чем-то, что их оберегает. О своем поколении автор не говорит ничего – и интерпретировать это можно по-разному.

Но страдание рождает поэзию, "божественный огонь". И поэзия становится оправданием существованием ее создателя и одновременно способом этого существования. Об этом стихотворение "Поэзия", завершающее книгу. В нем рассказывается о том, как поэзия в буквальном смысле спасает жизнь герою. В стихотворении "К музам" поэт сталкивается со смертью-богомолом, и только музы способны спасти его от неминуемой гибели. В стихотворении "Чума" эпидемия обходит поэта стороной, потому что



Он знать не знает про Чуму.

Он пишет. Некогда ему...



Пытается автор и дать свое определение поэзии. Кто только не пытался это сделать – и до него, и в его время. Стихотворение "Поэзия должна быть..." – это тоже хроника, собравшая разнообразные определения поэзии – от Пушкина до футуристов, так или иначе легитимизирующие поэзию. Но этот нестройный хор голосов сливается для автора в единое "поэзия должна". И он отвечает им: "Поэзия никому ничего не должна".

Потому что поэзия – источник жизни, а применимо ли к жизни понятие "должна"? Навряд ли. И "Личное дело" это доказывает.

К списку номеров журнала «ЛИКБЕЗ» | К содержанию номера