Михаил Немцев

Стихотворения

Наутро

Наталье Ковальской


Накануне революции
мы запаслись коктейлем молотова
пили закрывшись и
проспали всё самое интересное

интересно узнать как это — каждому по нужде его
автомат калашникова фанатикам
молотова коктейль подпольным студентам
мотоцикл харлея американистам
книга эко жаждущим андерграунда

в новом лежали там между балконом и выходом
читали стихи что было и что будет
сочиняя их сразу же забывая
чтобы что-то сказал осталось я запишу это

там будет какой-нибудь пошедший на дно корабль
не то эшелон прыгающий с рельс
там-то я после всего прочитаю тебе их ещё раз
вспомнить — теперь записать время не ждёт
ты

не открывая глаз улыбалась
сжимая на память оставленное историей оружие
под нашими головами ширилась улица
и всё уже было всё было уже всё —

остались мы постреволюционные
постчеловеки
или прачеловеки

11.2011


Harmonia praestabilita


К Сурите


Представь, на мгновенье представь: я сижу под твоею дверью
скажем, в полукресте отраженья оконной рамы,
в подъезде, открытом закату, ветрам, переменам.
Скинув рюкзак, согнувшись, сижу на ступеньках.
Не рассчитываю, хотя надеюсь дождаться.
Мне без разницы, где ты и с кем ты.
Без причин и резонов я трачу свободное время,
но не уйду, потому что уже, потому что
оказался в болоте предустановленной гармонии.

Этот город выкормлен собственным лесом, напоен, прославлен.
Выше крыш поднимаются редкие ветки, вершины, и вот,
сквозь подъездные двери, закатное небо.

О, закатное небо,
вместилище душ, великое небо!
(Понимаю, насколько сам-то я здесь случаен).

Там, наверху, выше птиц
прозрачнейший воздух
слишком тонкий для мягких крыльев.
Ни дома, ни люди уже не различимы.
Души,
освобожденные от созерцания полупустот
созерцают свои отражения в каждой новой душе.
Мир им! Представь себе ангела в боевом развороте.
(Это моя рука на твоих перилах).
Привалившись спиною к стене, читаю
«Ангелологию» Готтфрида Вильгельма Лейбница.

Странно проходит вечер.
Что я делаю здесь, у тебя — заманила
обманка предустановленной гармонии.

Вещи сосуществуют в своём порядке,
здесь, как и в других домах, человечьих норах.
Я — не вещь. И хотел бы исчезнуть, истаять в перилах, в стене,
в телекоммуникациях, в небе,
стать глазами и пальцами, истончившись
прозрачным войти в твою комнату
тронуть книги твои и кровать, серебристую мышку.
И увидеть тобою еще не прочитанные ноты,
не прорисованные картины.
Прозрачным, сквозь вещи, сквозь пыль, и сквозь стёкла.

Жизнь среди леса спокойнее жизни в песках.
Я размышляю о счастье в пустом подъезде.
Будто моё ожидание – примета порядка,
будто бы это время не зря проходит;
выбрал тебя, чтобы оно не пропало даром.
Передаю своё странное время в хорошие руки.
Собственноручно передаю за себя выкуп!
Высмеивая предустановленную гармонию.

Вечер гнётся на три стороны. В этом городе нет людей, представь.
Без семьи и без дома, но с «ангелологией» в правой руке, Ученик Керкегора, я
всё придумал в одном мгновение, потому и согласен (почти) на всё.

Ты не придёшь, ты вся в нелюбви, это предустановлено

август 2006 – 2010


Одиночество

На острие этой иглы уместится
ровно один ангел.
Второго не будет.

Ещё раз: второго – не будет.

2011

К списку номеров журнала «ТРАМВАЙ» | К содержанию номера