Lingua morta

Поэт, писатель, драматург. Родился в Москве в 1974  г. Автор книги стихотворений «Альба», фантасмагории «Пир Гамаила» и «Сказки цветов», а также многочисленных рассказов и пьес в жанре абсурда. Публиковался в литературных журналах «Новая Юность», «Южная звезда», «Сура», «Крещатик», «Edita Gelsen» (Гельзенкирхен), «Зарубежные задворки» (Дюссельдорф), «Лампа и дымоход», «Иные берега Vieraat rannat» (Хельсинки). С 2001 года живёт в Праге.

 

Кракелюры

 

вековые кракелюры

очертили гибкий стан,

как обветренные губы

прикасаются к устам

лихорадочный румянец,

алебастр белых плеч

сохранила взору память

но не может уберечь

в сеть загадочную кружев

погрузив туманный взор,

отступила, обнаружив

повелительный узор...

прихотливое искусство

умирающих веков

отыграло и потускло

на штыках большевиков

 

Аэростат

 

фантазия по гравюре

Геркулеса Сегерса

аэростат летит в долине

к уступам вырезанных линий

отвесных гор, подобно солнцу

в необозримой вышине –

и замирает в тишине

скользя по горному откосу

достиг вершины белоснежной

и поднимаясь в облака

паря возвышенной надеждой

горит и светится пока...

 

Апология Птолемея

 

заря погасла –

солнечный восход

закат луны

и звёздные лекала

не победил земных законов свод,

пока его судьба оберегала...

 

как прежде

на скрещении дорог

поднимет ветер

хороводы листьев:

взошла на трон и умерла любовь

как полотно, покрашенное кистью

 

не поражайся

сонной глубиной –

вселенная

не гелиоцентрична

она восходит вечно

под луной

и обгорает на огне

как спичка...

 

Lingua morta 

 

слова не отражают суть

явлений жизни запредельной

сжигают, как пожар в лесу

следы обманчивых видений

 

блаженство подчинив стихии

волнуют дух, смущают ум

как завсегдатаи в трактире

между властителями дум

 

как ветер, их глупец подхватит

как сонный лист, туда несёт

где мухи, уподобясь знати

глядят с насиженных высот

 

на изваянии гробницы

их высекают как устав –

чтоб мы читали небылицы

про клад, запрятанный в кустах...

 

так Герострат над Артемидой

не потешался сгоряча

как эти груды кирпича

над нашей брошенной хламидой

 

Эсквилин (Мгновения жизни)

 

могила заросла –

над ней не властно время:

травы и лепестка

изменчивое бремя

прожилки листьев,

как тепло в ланитах,

хранят покой

на погребальных плитах...

 

весна, зима

по ним едва заметна

душа во сне

затворена как клетка

послушная

незримым голосам

над ней

восходит солнце к небесам

родня с живыми

отзвуки надежд –

так остаётся

бездыханно-свеж

румянец на щеках

и влажный пламень

открытых губ

пока на сердце камень

не упадёт как тень

к закату дня

блеснув минутным

заревом огня...

 

причуда

на гранитном изваянье –

угасла жизнь

насмешкой в полусне

и замерла, себя не узнавая,

как след аборигена

на песке...

 

Поцелуй феи

 

дует ветер осенний

налетающий с неба –

отголосок последний

бесприютного снега

 

в алый отзвук зари

как в кровавую гущу

поднимает с земли

невесомую душу

 

тело ищет предлог

опуститься на землю

как бескрылый цветок

не готовый к паденью

 

он дрожит на ладонях

протянутых рук

отрываясь без крови

с обветренных губ