Арина Баранова

Девочка с персиками

Эти стихи были написаны Ариной Барановой более 20 лет назад, когда она была студенткой литературного института им. Горького в Москве, а некоторые из них ещё раньше. Печатать их сейчас могло бы показаться несвоевременным, но,к счастью, настоящее искусство всегда способно вызвать читательское сопереживание. Стихи Арины полны тончайших психологических нюансов и самобытных образов, они пленяют своей выразительностью и непосредственностью. Контраст между её хрупким и чистым внутренним миром и  повседневной реальностью настолько разителен, что печаль,пронизывающая стихи Арины, становится легко объяснимой. Изумительная лёгкая канва её стихотворений, их акустическая красота объяснима тем фактом, что по образованию Арина ещё и музыкант. Мир стихов Арины кажется немножко сказочным, как и персонажи, этот мир населяющие, но в то же время, как это ни парадоксально, совершенно правдивым. Её творчество не перегружено никакими авангардистскими приёмами, оно органично от начала до конца. Oтсутствие какой-либо малейшей фальши и вычурности пленяет читателя, завоёвывая его доверие. Добавьте к этому, что поэзия Арины напрочь лишена назойливости или дидактичости, и станет ясно, почему хочется читать и перечитывать её стихи.  

Итак, в путь, читатель! 

Женя Соколовский 

 

***

А если бывает невыносимо?

(Щемило и жгло и в истерике било.)

Саднящая радость проносится мимо…

А если желанье – вытягивать жилы?

 

Дощатые двери становятся серыми

И небо в окне занавешено шторой.

Какими – звериными? –меряться мерами?

И разницы нет меж безмолвьем и ором.  

 

Когда бредёшь по жизни босиком,

Почти с костями голыми под ветром,

Так хочется:

сквозь пальцы и – песком

По белому развеяться по свету…

 

***

А солнце, обессилев от запоя,

Испив до дна снегов хмельную талость,

Укрылось ватной тучей дождевою

И пьяными слезами обливалось.

 

И рано утром, с лунного похмелья,

Вошло ко мне  – улыбкой виноватой.

Как будто перепутывая даты,

Согрев меня по-летнему – в апреле.

 

Как не простить? – и я опять забыла,

Какой жарой оно душить могло.

О, неужели там, где нас свело,

Всё тоже солнце надо мною было.

 

***

И небо, как рюкзак взвалив

На плечи, чтоб хребет ломался,

Молю Тебя – о, дай мне сил

К вершине утренней добраться!

 

Чтоб черепаший груз стряхнуть,

Вскочить, как лань, – взлететь, взбежать,

И шею хрупкую тянуть,

И морду к звёздам задирать...

 

Ты отпусти мои грехи,

Чтоб в горб не выросли стихи,

Чтоб вытряхнуть из рюкзака –

Слов золотые облака...

 


М.Б.


Останови заранее часы,

Настенные упорные глаза их

Напоминают нищих на вокзалах,

И времени у Бога не проси.

 

И я войду в слепой и чёрствый дом,

Тебя найду едва живым от схватки

Со стенами добротной грубой кладки,

Родным дверным и потолочным злом.

 

Ты будешь бледен, будешь виноват

И разведёшь разбитые ладони,

Разбитый дом чудовищем застонет

И крыльями забьёт, как змий – крылат.

 

До смерти змия времени довольно,

Нам плакать здесь завещано одним,

Одним – слепым, нагим, полуживым

В слепом и полумёртвом доме.

 


Девочка с персиками



М.Б.



Мечтать о чуткости травы,

Чтоб уберечь дыханья след,

И, снова перейдя на Вы,

Качать новорождённый свет.

 

И тень от персиков лежит

На тёплом, голубом столе...

В глазах у Девочки дрожит

Мечта о юном короле...

 

Её глаза – мои почти,

И персик навевает грусть,

Но я сожму его в горсти

И приближенью улыбнусь.

 

Мы улыбнёмся одному,

И тот, кто станет королём,

Не разгадает – почему

Мы улыбаемся вдвоём...

 


Цветаева

 

Когда в последнем пребывала слоге

(До гибели останется пол-слога)

Цветаева (Светает. Осень в тоге

Истаяла), то утаило Бога

Евангелие в тряпице нагрудной.

И тайное тогда свершилось чудо:

Она, свой крест оставив многотрудный

И музыкой – сырым листом капустным

Прикладывая к горлу (болью к бoли),

Ушла с котомкой, и не в смерть, а в пустынь,

И чёрный хлеб с собой, крупицы соли...

 


Облачный пёс

 

Мы чуда с тобой дожидались давно,

И вот – его ветер принёс:

Огромную морду просунул в окно

К нам радостный облачный пёс.

 

Он таял, как снег, от земного тепла –

Пушистый и розовый ком –

И хлебные крошки лизал со стола

Холодным большим языком.

 

Не бойся – наш пёс не растает совсем,

Он снова достигнет небес

И крохотной тучкой покажется всем,

Кто сроду не видел чудес.