Под знаком небесного узора. Главы из романа

Господин Премьер-министр проницательно смо-трел на свой народ через специальный стеклян-ный экран. Таких игрушек, как этот экран, в Им-перии было ныне неисчислимое множество: сквозь них, точно сквозь мутную воду, на зрителя глядели люди и звери, перед ним разыгры-вались интересные представления, в которых участвовали не только платные актеры, но и слу-чайные прохожие, а иногда целые армии добро-вольцев. Ради удовольствия зрителей эти до-бровольцы даже убивали друг друга, причем проявляли при этом необычайную изобретатель-ность: в дело шли снаряды, превращавшие толпу в кровавое месиво, реже использовалось бла-городное холодное оружие, нечасто прибегали и к ядам, требующим, как и кинжал, уважения и мастерства.

Господин Премьер-министр вглядывался в своих подданных с таким выражением лица, словно интересовался, как живет всякая букашка по ту сторону прозрачного экрана. На деле же был озабочен совсем другим: он усиленно прятал левую и правую ладони в рукава своего пиджака, чтобы скрыть неприятное превращение, которое произошло с кистями рук. Они превратились в зеленоватые лапы варана и проворно царапали гладкую поверхность стола. Этот скрежет был слышен зрителям, но они сочли эти звуки случай-ными помехами, а некоторые предположили, что это бьют в окно порывы грозного осеннего ветра. Но природа в тот день была тиха и сми-ренна, ветер затаился, словно исполненный лю-бопытства дракон. 

Под столом, за которым сидел господин Премьер-министр, укрылся его Первый помощ-ник. Он натирал лапы Премьер-министра пре-восходной мазью от морщин, которую прописал Премьеру главный врач столицы. Обследовав под микроскопом руки Премьер-министра, пре-вращенные в лапы варана, он, после долгого раз-мышления, пришел к заключению, что это след-ствие напряженной работы и робкие результаты неумолимого хода времени, которому, однако, современная наука вполне может воспре-пятствовать – к примеру, с помощью бальзама от преждевременных морщин. Так Первому по-мощнику было вменено в обязанность день и ночь растирать лапы Премьер-министра, чтобы вернуть им прежний достойный вид. Первый помощник так и брякнулся оземь, потом подполз к драгоценным лапам и больше уж не выпускал их из своих рук. Премьер-министр и Первый помощник оказались связаны друг с другом, как кровные братья; они и рады бы расцепить паль-цы и лапы, да ничего не получалось. Такова сила кровного родства.

Первый помощник замаялся.

Для того чтобы непрерывно натирать руки госпо-дина Премьер-министра бальзамом, он был вы-нужден ползать за ним на четвереньках по всем приемам и банкетам, а также делить  премьер-ское ложе, ибо и ночью не имел возможности прервать свой труд. Рыло Первого помощника сделалось отчаянным и глупым. Выражение пре-данности, которое само по себе делает честь и превосходит все другие выражения, преврати-лось в неумелую маску одичавшего идиота, которого не жалует даже толпа на площади. Изо рта Первого помощника теперь непрестанно ка-пала слюна, из носа тянулась струйка темной жидкости. Первый помощник получил однажды пяткой по рылу; и хотя то была пятка господина Премьер-министра, жидкость струилась точно так, как если бы нос был разбит грубым просто-людином. Первый помощник опечалился, но не прекратил своих усилий  и все натирал да нати-рал премьеровы лапы. Результата, однако, как уже отмечалось, это почти совсем никакого не приносило; разве что лапы Премьер-министра окрепли и сделались более ловкими. Теперь уж Премьер мог с помощью одних только лап со-вершать довольно сложные действия; не только барабанил, как прежде, по столу, но и выводил целую музыкальную дробь, а иногда из-под лап выскакивала какая-нибудь лирическая песня. И хотя Премьер злился, ибо вовсе не стремился к подобному результату, людям это все равно нравилось. Это выгодно сочеталось с военной выправкой и внешней суровостью Премьер-министра. К тому же, песня была известная, исполненная еще лет двадцать назад знамени-тым актером в телесериале. Там говорилось об одиноком разведчике, оказавшимся на чужбине среди морских котиков, так и сновавших по пус-тынному берегу. Ни родных, ни друзей рядом не было, одни морские котики; и вот этот развед-чик, ловко прикинувшись морским котиком, шнырял с другими по берегу, а за кадром звучала песня о солдате родины, которого судьба заки-нула в далекий край, на необитаемый морской  берег. Премьер-министр чувствовал, что многим людям нравятся такие акценты, и не отказывал себе в удовольствии погарцевать перед сограж-данами в облике этакого морского волка – немногословного, сурового и самую малость мечтательного. Но лапы варана портили все дело! Их приходилось постоянно скрывать в складках одежды; к тому же, рукопожатие Премьера сделалось совершенно ледяным, так что некоторые допущенные посетители вздраги-вали, а дамы буквально покрывались мертвен-ной бледностью, которую не мог скрыть и превосходный наряд. Промышленность, чуткая в условиях рынка, резво откликнулась на эти ню-ансы; выпустила серию дезодорантов «Привет из могилы». Первый помощник Премьер-министра, тот, что теперь был приставлен к премьеровым лапам, вынужден был объяснять-ся за тех мудаков, что выпустили идиотский дезодорант; бедняга уверял, что имеется в виду вовсе не рукопожатие господина Премьер-мини-стра, а речь идет о совершенно другом эффекте: о свежем весеннем ветре, который – в период  ранней северной весны – кажется довольно про-хладным и даже ледяным. Вот откуда выскочил образ могилы. А господин Премьер-министр тут ни при чем. Он и вообще любит жизнь, и свя-зывает с ней совершенно конкретные планы. Так, заговариваясь и буквально валясь в пучину бреда, объяснялся Первый помощник. В совре-менной истории он последнее время сделался настоящим пасынком. При виде Первого по-мощника (когда, бывало, он выползал из-под премьерова кресла, взмокший, как пес-бродяга, и принимался оглядываться вокруг с тревожным видом) люди  тут же принимались хохотать, сту-кая друг друга и даже случайных встречных по плечам. Вид Первого помощника был настолько уморителен, что и оппозиционеры, позабыв про свои требования, тоже неудержимо хохотали, испытывая к этому представителю власти слож-ное чувство, в котором имел место даже призрак любви. Не смеялся только сам Премьер-ми-нистр. Ему было не до смеха, так как проклятые лапы, хотя и укрытые от посторонних глаз, все же оставались лапами – несмотря на все усилия Первого помощника. Это были зеленоватые ла-пы немолодого варана, которые глупейшим образом выставлялись из-под модной одежды Премьер-министра. И хотя лапы это, в конце концов, не голова, вообще не весь Премьер-министр, - тот, будучи человеком мстительным и самолюбивым, отчаянно страдал. Страдал, надо прибавить, еще и потому, что мстить в данном случае было особенно некому, исключая себя самого… Увы, увы, никто иной, кроме господина Премьер-министра, не был повинен в беде, приключившейся с ним. Теперь придется открыть тайну этого злополучного государствен-ного мужа.

Премьер верил, во всяком случае, надеялся: его предки происходили от древнего (ныне окаме-невшего) дракона и, в силу упомянутого родства, правили крепкой рукой. Казнили и миловали сколько душе угодно, но, будучи могуществен-ными родственниками древней твари, сроду не получали отпора.

Народ довольно безучастно наблюдал драко-новы эволюции: резвые игры на свежем воздухе, которые обычно заканчивались ощутимыми раз-рушениями; либо пляски во дни народных тор-жеств и ликования (итог – все те же разрушения, еще более масштабные, пожалуй). А то и де-монстрация драконовой силы, когда обалдев-ший от безнаказанности правитель мало что разбойничал в собственных пределах – еще и залетал на чужие территории.

Господин Премьер-министр, будучи, из-за заня-тости, человеком довольно ограниченным, с восторгом внимал историческим сказкам. Няню-шка ли его потчевала этими россказнями? Либо – нянюшка отсутствовала, и пытливый ум сунулся прежде к книжкам, а потом и в интернет? Неиз-вестно, а только зародилась в господине Премьере одна мысль, терпеливая, как червяк. И тут же начала точить премьерову душу… Это бы-ла мысль о том, что неплохо бы отыскать кое-какие ниточки, связывающие его, нынешнего правителя, и великого древнего предка – Дракона. Имелся (слышал господин Премьер-министр) один этакий рецепт, рецептик… Ма-жешь, мол, собственное рыло и тело каплями Драконьей крови – о получаешь бонус: все-объемлющее влияние на своих подданных, кото-рые видят тебя именно Драконом, - но в лучшем, в самом высоком смысле этого слова! Драконом, победителем, созидателем! хотя – какое уж там созидание, по совести говоря? Не созидание, а сплошное разрушение… Но и, опять же, в тех давних условиях это, возможно, было един-ственным способом сохранения стабильности? Все сжечь – а потом и сохранять стабильность? Государственные мысли бороздили узкую, блед-ную физиономию Премьера, напоминавшую уга-сающую на берегу рыбу. В эту физиономию, если уж быть откровенным, и правда, не мешало бы добавить свежей крови! Не то издохнет, и не заметишь…

Собственно, где хранилась Драконья кровь, се-крета не было. В историческом музее, где же еще. Содержалась темная жидкость в невы-соком хрустальном сосуде, за двойным стеклом, освещенная желтым музейным светом. Премь-ер, посещавший в дни открытых дверей истори-ческие палаты, давно уж облизывался на этот экспонат. Хотелось ему хватить драконьей кро-ви, хоть веревками вяжи. Однако и рисковать без дела господин Премьер-министр не желал. Тща-тельно взвешивал, кому открыть тайну замысла – потому что ведь это еще и ответственность! Не самому же волочь проклятую историческую те-легу; драконы эти древние, капли драконовой крови, да плюс нынешние идеалы, нацеленные на демократический контур! Премьер принимал решение несколько месяцев. Лицо его за это время приобрело совершенно рыбье выраже-ние: равнодушное, сонное и мертвое. Смотреть на эту физиономию не было никакого удоволь-ствия, никто и не пытался.

Наконец наступила весна. Вернее – обозна-чились первые симптомы этого времени года… Премьер, которому весенние соки  ударили в голову, более ждать не мог. Ни с кем не сове-туясь, он отправился в полночь в Исторический музей, молча дал в глаз оторопелому сторожу и проник внутрь. Там легкой пружинистой поход-кой взлетел на второй этаж, к заветной витрине, раздраконил стекло с помощью  пресс-папье, ко-торое заранее прихватил с рабочего стола, схва-тил флакон с драконьей кровь, вытащил тугую пробку да и опрокинул вязкую жидкость внутрь. Позабыл, что намеревался просто обмазать кровью лицо и тело; не удержался… Жидкость воняла и смердела, глоталась с трудом, но поглу-певшему от счастья Премьеру казалось, что эта вонь и есть гарантия подлинности. Прибе-жавшим на шум охранникам Премьер коротко бросил: «Инспекторский вояж» – и те окоченели, отдавая честь высокому гостю. Так, напившийся драконовой крови господин Премьер-министр покинул зал Исторического музея. А уже на утро отчаянный Премьер обнаружил вместо собс-твенных своих рук лапы варана. Коробочка с сюрпризом, называется… Господин Премьер-министр сжал зубы и с внезапным отвращением вспомнил некогда любимый фильм про развед-чика на морском берегу. Через пять минут его стошнило в мраморную раковину.