Асар Эппель, «Стихи»

Поэзия добирается до читателя самыми разными способами. Так, писатель и переводчик Асар Эппель писал стихи всю жизнь, но печатал их очень мало и ни одну «взрослую» поэтическую книжку так и не издал. Это сделал его друг Вадим Перельмутер, и не зря.
Прежде всего потому, что в целом ряде стихов Эппеля происходит главное, что может быть в поэзии — освобождение слова. Когда оно вырывается из тюрьмы букв, перелетает через ограду привычного смысла и начинает жить своей, ни от кого, в том числе от автора, не зависящей, яркой, удивительной жизнью. «День, опрометчив, как ребенок,/ Вбегал, раскинув руки, в сквер», «И скользко упирается дорога/ В шумящую трехсуточность дождя». И таких примеров можно приводить очень много.
В своих лучших стихах — «Исток», «Колыбель голубых голубей…», «Боязнь осы», «Молдаванка», «Бык весны», детских: «Отчего летают облака», «Уж», книжке «Шторм» — А. Эппель выступает прежде всего как художник — он рисует картинки:

Во многих из этих картинок звучит и фонетическая мелодия. Которая не просто украшает стихотворение, но привносит в него главное — новые смыслы: «Колыбель голубых голубей —/ Гулкий город» или «…и кузнечик/ в полях/ перепиливал/ пыль».
Опытный переводчик, мастер работы с текстом, А. Эппель применяет в стихах самые разные — и довольно стандартные, и весьма изощренные — приемы. Когда, например, мгновенная смена ракурса не столько стимулирует читательское воображение, сколько подчеркивает авторское отношение к изображаемому:

Интересно, что А. Эппель, при всей аполитичности его стихов, предстает перед читателем все же советским поэтом. С неизбежной для каждого советского поэта деформацией сознания, трудно или отчетливо уловимой. Когда каждый нормальный (то есть по-настоящему откровенный) разговор с читателем — подвиг, такая деформация практически неизбежна. Личная храбрость автора влияет лишь на ее степень. «Но мы стараемся — сиречь/ Танцуем на плохих паркетах» (А. Эппель). Что касается самого А. Эппеля, это искажение, как правило, незаметно, но не почувствовать его нельзя. Оно почти исчезает, когда поэт поворачивается к этой ситуации лицом, как, например, в этих воспоминаниях о будущем:

…Или в этом универсальным рецепте для творческого человека в подобных обстоятельствах:

Хорошо, что на стихотворной карте страны появилась точка под названием «Асар Эппель». Теперь, когда скучно, грустно и некому подать, можно хотя бы вспомнить:

Не отвечая на целый ряд серьезных вопросов (какова главная тема произведения? В чем его общественная польза?). Думая о том, что в русской поэзии чего только нет, а все пригодится, ничего не может пропасть.