Почал. Почёл. Почил

* * *

небо плывет за оконным проемом
поезд идет по местам незнакомым
скорость кружится в колесах стучась
и остановка не здесь, не сейчас

точки пространства сливаются в линии
миги, секунды становятся длинными
плоскости скрещены с разных сторон
режут и рвут за вагоном вагон

горизонтали больны вертикалью
верхи и низы просквожены далью
и расстояния мерят вспять
чтобы вдруг претворить в опять

* * *

Было с нами то на улице Газовой…
Принесли беды да горя нам в кузове —
Мы раскладывали их пазлами,
На карачках по двору ползали.

Мы тогда другого визави вызвали
И в него слюной нежности брызгали.
Наши ярость, страсть не казались нам праздными,
И себе не виделись мы поздними.

В те поры нас только было что снимать гроздьями,
Украшать и лечить разными грязями,
Забавлять и жалобить долгими песнями,
Устрашать неправедными казнями.

Разойдясь во все концы пó снегу,
Услаждая всякий шаг, чтоб был пó сердцу,
Мы навряд залечим себе раны порохом
И научимся смотреть поверху.

Ни к чему теперь не выскажешь мнения,
Никого не ублажишь пением —
Даже если то на улице Газовой,
Где и так полно борьбы массовой.

Плач по забытым сюжетам

Памяти неся мякину,

Устаешь и каждый раз
Ешь прогорклую малину —
Чавкаешь рассказ.

То герой, а то нарратор
Уплывает в немоту
Опустелой alma mater
В ботаническом саду.

Плод висит, недосягаем
В ослепительном верху, —
Мы же звуками гоняем
Сахар в буквенном соку.

* * *

Шарю в памяти глазами
ничего не находя —
тени выпуклые сами
настороженно глядят.

Эти странные потемки
и пугают и манят —
как поплывшей кинопленки
отравляющий явь яд.

Деформировано имя,
и лицо искажено.
Представляются другими
все привычные давно.

Это — пропасть узнаванья,
погружение в объем,
умолчание словами
не на языке своем.

* * *

Тычь в течь туч —
Точь-в-точь tuch
В чело лучше луч
Плашмя плетью в плач

Замесится небо сывороткой звезд
Заземлится поле усталой травой
Рыбы лесные прельстятся приманкой мест
Теперь куда прильнешь головой?!

Чело укачало в мочало
Началом печали
Початок у чада чалый
И плечи тягчали

А матери мрут ротами
Воздух ища ртом
Пóротыми чадами, желторотыми
Жертвуя всем сухим ветрам

Сирая среда
Серый срок
Сурового суда
Сок

Тянется каплей по острию
Неба с овчинку — чего еще больше?!
Нить разовью
Птицу собью
Помилуй мя, Боже

* * *

Почал. Почёл. Почил.