Отрывок из повести «Операция «Иллюминация»

 

Поднимаясь в квартиру, Игорёк набрал по теленету номер своей лаборатории и услышал на другом конце голос Руслана Батырова. Парнишка работал у него лаборантом всего несколько месяцев, но зарекомендовал себя вполне толковым сотрудником. Откуда-то из глубинки, совсем юный студент-медик. Порой бывают – правда, крайне редко – такие студенты, которым доверяешь больше, чем некоторым квалифицированным специалистам. То ли крайняя сообразительность их выручает, то ли интуиция, то ли ещё что-то, но только ребята типа Руслана никогда не подводят и не совершают глупостей.

«Вот у кого могло быть блестящее будущее», – мелькнуло в голове.

– Руслан, это Игорь Александрович. Слушай, ты как-то был у меня дома, адрес помнишь? Отлично. Да, я дома. Мне нужен биосканер, срочно. Проверь, чтобы работал, и дуй сюда. Что? Если спросят? Постарайся, чтоб не спросили. Нет, врать ничего не надо, говори всё, как есть. Но лучше, если без вопросов. Давай, жду. 

Ну вот, теперь за дело.

Прежде всего, надо было решить, откуда начинать поиски. Ведь торговать нелегальными ампулами не будешь, где попало. Особенно, если время ограниченно. Где наибольшая вероятность сбыть ампулы? Если найдутся желающие купить засекреченный препарат, куда они придут в первую очередь?

В каждом городе есть некие точки, в которых традиционно сбывают тот или иной нелегальный товар. Но в данном случае они не годились, поскольку никто из обычных людей – не наркоманов, не бандитов, не торговцев оружием или ещё какой контрабандой – просто не знал об этих точках. Место должно быть известное и логически легко предположимое. И, желательно, единственное в своём роде.

Первая ассоциация, возникающая с секретностью и участием военных в операции, была связана с «Военторгом» – единственным местом в Москве, где продавались товары для военнослужащих. Но Игорёк сразу отверг эту мысль. Слишком опасно торговать нелегальным армейским товаром рядом с легальной точкой.

Рынок? Нет, вряд ли. Хотя… если рынок небольшой и находится в центре города – скажем, Центральный. Нет, всё равно нет. На рынках все торговцы – и нелегалы в том числе – обязаны купить себе место, договориться о комиссионных и ещё бог знает о чём, иначе им не избежать серьёзных проблем. Так что наш спекулянт с гелбиоцином не сунется на рынок, если только у него уже нет там своего места. И очень сомнительно, чтобы у лица, имеющего доступ к гелбиоцину, было бы свое место на рынке. Впрочем, кто сказал, что торговать гелбиоцином должен непременно тот, кто имеет к нему доступ? Вполне возможны посредники. Хотя бы один. Тогда рынок не стоит сбрасывать со счетов. Ну, хорошо, рынок так рынок. Что ещё?

Другая ассоциация была связана исключительно с внешним видом продукта. Ампулы. Где продаются ампулы? Ну конечно, в аптеках. Опять же, никого, кроме пенсионеров с рецептами, там не встретишь. Удобно и безопасно. Одна проблема – аптек в Москве десятки, если не сотни. С другой стороны, и эта проблема решаема. Ведь у каждой аптеки свой номер, и уж если необходимо выбрать одну единственную, то какую ж ещё, как не с номером один? Где у нас аптека номер один? На Новой Басманной.

Итак, что мы имеем? Две потенциальные точки, обе недалеко от центра. Поскольку ничего больше в голову не приходит, не стоит больше терять время. Думать можно и на ходу. Главное – есть, с чего начать. А с чего именно мы начнём? С аптеки или рынка? Рынок ближе. Перехвачу Руслана у метро – он там будет минут через десять – и на рынок.

 

***

Всё сразу пошло не так. Машину пришлось бросить ещё по дороге к метро – остановили военные. Чёрт, неужели вся Москва уже парализована? Метро-то хоть работает?

Метро не то, что работало – из-за перебоев с городским движением оно вкалывало, как ему давно уже не доводилось. Перед входом собралась толпа из желающих войти на станцию. Руслан приехал с небольшой задержкой. Войти в метро им удалось тоже не сразу. Время уходило.

Игорёк, пытаясь унять растущее беспокойство, разглядывал пассажиров в вагоне. Многие, как и он, давно не спускались в подземное царство тоннелей и гранитовых станций и с непривычки озирались по сторонам. Почти у всех на лицах было недоумение, у некоторых тревога. И только пассажир в изрядно вытертом рыжем плаще, сидящий в двух шагах от них, безразлично клевал носом.

Вид незнакомых, чужих друг другу людей с похожим выражением на лицах, в одном вагоне едущих каждый по своим делам, настраивал на философский лад. Словно речные водоросли, пассажиры колыхались и раскачивались в несущихся по городскому дну вагонах, единой массой – до момента открытия дверей. Рассыпаясь мелкой рыбой, они снова сбивались в косяки, влекомые друг другом на пересадку или к выходу из метро.

«Разные и в то же время одинаковые. Встревоженные. Задумчивые. Счастливых лиц не видно совсем. Для кого из них этот день не станет последним? А может, нам это всё за то, что разучились быть счастливыми? Какой в нас смысл, если мы утратили способность наслаждаться жизнью, любить её просто за то, что она у нас есть? Откуда столько неудачников, утративших способность ценить то немногое, что у них в руках? Ну да, время сейчас не самое лёгкое, но ведь не только толстому кошельку радоваться можно, но и своим друзьям, родным, их успехам, хорошей погоде, наконец?»

Вагон на повороте сильно качнуло и всех прижало друг к дружке. У пассажира в рыжем плаще свалилась под ноги шляпа. Он не обратил внимания. Приглядевшись, Игорёк заметил, что тот пьян. Судя по виду, состояние это для него было вполне привычным. 

«Вот он, живой портрет типичного неудачника нашего времени. И что самое забавное – спит себе и в ус не дует. Даром что жить осталось считанные часы. Впрочем, он-то об этом не знает. А что, если ему сказать? Если им всем сказать? Вот бы дурацкая сцена вышла. В лучшем случае меня бы здесь приняли за психа».

Руслан поднял шляпу и теперь стоял в нерешительности перед её владельцем, который и не думал просыпаться.

– Простите, – Руслан деликатно тронул его за плечо. Реакция нулевая.

– Дай-ка, – Игорёк взял у Руслана злополучную шляпу, перевернул, зачем-то дунул в неё и нахлобучил обратно на законное место. Пассажир шумно вздохнул, но глаз не открыл.

– Наша станция, пошли.

 

Посещение рынка не дало результатов. Никого, хотя бы отдалённо напоминавшего собою потенциального толкача краденного гелбиоцина, на полупустом рынке не оказалось. Подождав с четверть часа, Игорёк уже был готов потащить ничего не понимающего Руслана дальше, как вдруг у выхода с рынка он заметил двух людей, явно следящих за ним. «Неужели повезло?» Игорёк сбавил темп и, нарочито внимательно оглядывая прилавки, встал неподалёку. Через две минуты один из незнакомцев как бы случайно оказался рядом. И, проходя мимо, задел Игорька плечом. Тут же разразившись залпом извинений, он обронил:

– У вас, случайно, не гелбиоцин?

И вопросительно затих.

Игорёк, оценив анекдотичность ситуации, ответил вопросом на вопрос:

– А у вас?

Ожидание на лице незнакомца вытеснилось удивлением, переходящим в крайнюю степень разочарования.

– Ну-ну, не отчаивайтесь, – ободряюще пожал ему предплечье Игорёк. – Время ещё есть. Руслан, пошли.  

«Ничего более идиотского я не мог ему сказать. Ладно, проехали. Теперь успеть бы найти этот гелбиоцин. Похоже, спрос на него растёт и нам нельзя терять ни минуты. Хорошо, что на рынке сегодня безлюдно – не так много времени угрохали. Плохо, однако, что ничего путного не приходит в голову. Если и с аптекой не выйдет, то хоть министерство обороны приступом бери».

Снова метро. Молчаливая толпа серых пассажиров. Ехать недолго, минут через двадцать они должны быть у аптеки.

Игорьку вспомнился давешний пьяный в шляпе – беспробудно спящий неудачник в рыжем плаще. Впрочем, кто сказал, что он неудачник? Мы, можно подумать, большие «удачники». Да и вообще, что такое неудачник? Кто-то, кому хронически невезёт? Кто никогда не достигает цели? Недостаточно зарабатывает? Болен? Одинок? Побит жизнью? Как ни странно, неудачниками нынче принято считать тех, кому недоступны «блага» современного общества. То есть те приятные излишества, которые нам выдают за необходимость. Господи, как скверно мы живём. Мы чувствуем себя людьми только в момент покупки очередной дорогой чепухи. Мы уже забыли, что значит помогать другим – для этого существует соцобеспечение. Нам запрещено наказывать подлецов и подонков – для этого есть полиция и суды. Попробуй дать какой-нибудь сволочи в морду – и сам пойдёшь под суд, и восторжествует не справедливость, а закон. Живём по правилам. Чисто, красиво, спокойно. А счастливых нет. И мудрых нет – одни умные. Нет голодных – кругом пресыщение, и притом почти без обжорства. Кормёжка не на убой, а чтоб все были здоровы. Не жизнь, а ферма! Раньше было такое понятие – духовность. Мама рассказывала. Говорила, это ключ к человечности. К личностной полноте и пониманию счастья. Сейчас это слово и в словаре не найдёшь. 

– Игорь Александрович, нам сейчас?

– Что? А-а, да. Это наша. Биосканер не потерял ещё?

– Пока нет. Игорь Александрович, вы уверены, что я вам нужен? Может, я обратно в лабораторию? Там работа стоит.

– Ничего, ей иногда полезно постоять. Через полчаса отпущу, обещаю. И на работу можешь не возвращаться.

– Это как?

– А так. Считай, что я дал тебе отгул. У тебя девушка есть?

– Ну, есть…

– Вот и отлично. Пригласи её куда-нибудь, не теряй времени. Время вообще терять нельзя – оно может закончиться совершенно внезапно.

– Да я не знаю, свободна ли она сейчас, – Руслан был явно озадачен. Шеф сегодня открывался для него с какой-то неожиданной стороны. Таким Руслан его еще никогда не видел.

¬– Ну, так узнай.

Народу в метро прибывало, словно воды в горной реке от весеннего дождя. Игорёк энергично пробивался к выходу, Руслан еле поспевал за ним, натыкаясь на чужие плечи.

Пока они шли от метро к аптеке, Руслан и вправду решил узнать, где сейчас Катя. Теленет оранжево мигнул и отозвался Катиным голосом:

– Привет!

– Привет-привет! Ты где сейчас?

– Работаю. А ты?

– Я? Да я тут на Новой Басманной, у Первой аптеки.

– И что же ты там делаешь?

– Пока не знаю, но шеф обещал меня отпустить через полчаса. Катюх, а тебе ещё долго?

– Если честно, не знаю. Но могу попробовать отпроситься. Если получится, то я перезвоню, если нет, то значит, увидимся вечером.

– Хорошо, буду ждать звонка. Или вечера.

– Ага, целую.

До вечера целая вечность! Руслан вздохнул:

– Девушка работает.

– Что? А-а, жаль, – автоматически констатировал шеф. – Зато мы уже на месте. Ну-с, что день прегрядший нам сготовил?

У входа в аптеку собралась толпа человек в пятнадцать – двадцать. Одни мужчины. Столпились они, как выяснилось, вокруг парня в серо-зелёной псевдо-кожаной куртке. Игорёк присоединился к толпе, пытаясь оценить ситуацию. Парень держался нагловато, но неуверенно. Лицо какое-то бесформенное, глаза неспокойные. На лбу залысины, нечасто встречающиеся в столь юном возрасте.

«Если я что-нибудь понимаю в физиогномике, то этот кадр вполне тянет на спекулянта» – заключил Игорёк.

И не ошибся. Парнишка держал в руках металлическую коробочку с ампулами. Точь в точь такую же Игорёк видел сегодня рано утром на экстренном заседании. В ней ампул десять. Максимум, двенадцать. Если коробочка одна, может получиться нехорошо. Игорёк более внимательно оглядел сгрудившихся вокруг потенциальных «конкурентов», по профессиональной привычке отмечая у себя учащение пульса и повышение мышечного тонуса. «Ладно, ещё посмотрим, всем ли по карману его цена». Игорёк поймал на себе взгляды стоящих рядом. Взгляды не предвещали ничего хорошего. Лица напряжены, челюсти плотно сжаты. Здесь не было никого, кто согласился бы уйти, не солоно хлебавши. Похоже, цена сегодня не имела значения. Сколько бы ни заломил продавец, со своим товаром он в любом случае расстанется. Жалко парнишку.

Тем временем от толпы начали отделяться первые удачливые покупатели. Пора действовать.

– Руслан, биосканер.

– Вот.

Игорёк набрал как можно больше воздуху в лёгкие и выпалил:

– Минуточку, граждане! Небольшая проверка прежде, чем мы все разойдёмся!

Мужчины обернулись. Воздух на секунду окаменел. Лицо спекулянта наконец определилось с формой, застыв в испуге. Главное, не тормозить, а то сразу уложат. У кого-то здесь наверняка с собой оружие.

– Вы ведь не хотите, чтобы вас обманули, не так ли? – Игорёк выставил перед собой биосканер, переводя точку концентрации всеобщего напряжения со своего лица на руки. Вернее, на электронный прибор в них. Сердце, упав было, вдруг подпрыгнуло и вернулось на место. Воздух снова приобрёл текучесть. Вдох-выдох, и Игорёк продолжал уже более спокойным тоном:

– Предлагаю проверить, что мы здесь покупаем. Вот это – биосканер.

Парнишка-спекулянт попытался было рвануть с места, но тут же упёрся в живую стену, сомкнувшуюся перед ним. Его развернули лицом к толпе. Взглянув на него, Игорёк понял, что бури сегодня не избежать. Биосканер был уже не нужен, всё и так было ясно. Пока Игорёк судорожно пытался выдумать, как спасти несчастного барыгу, у него выхватили биосканер. Дальше всё куда-то сорвалось и полетело. Его оттолкнули. Он что-то кричал. Кто-то оттаскивал его от взбесившейся толпы, уже вершившей самосуд над мошенником. Игорёк пытался вырваться, надеясь остановить толпу, но его упорно тащили в сторону. Да что же… Кто это ещё там?.. Он в бешенстве крутанул головой и обнаружил себя в цепких объятиях Руслана, спиной вперёд прорывавшегося через скопление зевак.

– Тихо, тихо, Игорь Александрович, успокойтесь, уже всё. Всё.

Наконец они остановились. Игорёк сделал шаг обратно. Руслан схватил его за руку:

– Игорь!

Тот замер в нерешительности. Руслан отпустил его.

– Игорь Александрович, не стоит, вы же сами знаете.

– Да, ты прав, – внезапно нахлынула дикая усталость. Всё плохо. Всё очень плохо. Гелбиоцина нет. Мир исчезает. Вместе с ним исчезнет Ленка. Исчезнет Глеб. Исчезнет Руслан. Исчезнут люди, что стоят вокруг и эта озверевшая толпа. Исчезнет этот город, эти улицы, эти чёрные машины, что сейчас едут мимо. Хорошо, что мама не дожила…

Воздух треснул и раскололся. Игорька обдало чем-то тугим и тёплым. Ничего не успев понять, он почувствовал себя снова, когда поднимался на ноги. Аптека качалась. Нет, качалась не аптека – качалась вся улица. Расставив ноги шире, Игорёк выпрямился и огляделся. Недалеко от аптеки горела машина. Толпы уже не было. Прямо на мостовой лежали какие-то люди. Запах гари ударил в переносицу – вернулось обоняние. Затем постепенно включился слух, словно повернули регулятор громкости – до половины, не больше. Будто голову обмотали ватой.

«Руслан! Где Руслан?»

Люди вокруг начинали двигаться, поднимались, что-то говорили, куда-то шли. Руслана среди них не было.

Пошарив взглядом по мостовой, Игорёк увидел его в трёх шагах от себя. Ах, вот ты где! Ну, давай, пацан, вставай уже. Ну! Да ты дышишь ли?

Руслан дышал. Игорёк быстро осмотрел его. Зрачки, пульс. Крови не видно. Нет, вот какие-то капли. Что здесь, откуда кровь? Не понял. «Да это ж с меня капает! Где-то тут. Ухо, должно быть. Это ерунда». Мальчишка, кажется, цел. Оглушило только. Сейчас мы его сюда...

Воздух раскололся вторично. После первого взрыва второй уже не был таким оглушающим. Звуки пробивались, словно через ватную прослойку. В этот раз Игорёк с Русланом оказались дальше от взрыва и их ничем не зацепило. Оглянувшись, Игорёк увидел ещё одну горящую машину. Двое в тёмных костюмах – недалеко от машины – поднимались с земли, озираясь по сторонам, машинально отряхивались. Один из них что-то крикнул другому и, шатаясь, побрёл к машине, которая взорвалась первой. Второй хромал в направлении аптеки. Тут Игорёк вспомнил, что видел эти машины за секунду до взрыва. Они ехали кавалькадой – три совершенно одинаковых чёрных монстра. А вон, кстати, и третий – остановился впереди, метрах в тридцати. Похоже, в нём уже никто не сидит. Тоже приготовился взлететь на воздух. Это что, салют в честь конца света? Только до этого конца, похоже, ещё надо умудриться дожить.

– Игорёк!

Ну вот, уже галлюцинации. Хромающий «костюм» вдруг приобрёл знакомые черты, которые никак не вязались в одно целое со всем этим кошмаром.

– Глеб?

– Смотри-ка, – Глеб сел рядом прямо на мостовую, – память не отшибло. Ну что, жив, курилка? Как ты?

– Курилка! Я для чего тебе всё рассказал? Чтобы ты прощальный фейерверк затеял? А мне теперь пацана вон в чувство приводить. Времени и так нет.

– Да брось, кто-нибудь другой приведёт. Ты мне сейчас ужас, как нужен. Поехали.

– Глеб, – Игорёк пытался собраться с мыслями, – извини, но у меня другие планы. И так полдня впустую. Теперь вот этот, – он кивнул на Руслана. – Не могу я его бросить, понимаешь? Это мой пацан. Я его сюда притащил.

– Руслан? – в их разговор вклинился незнакомый голос.

Друзья обернулись. Голос принадлежал девушке. Девушка смотрела на Руслана.

– Что с ним? Что здесь произошло? Кто вы такие?

Глеб отреагировал первым:

– Похоже, этот пацан не только твой, – и к девушке, – Что с ним, не знаю. Скорее всего, лёгкая контузия. Что здесь произошло, я бы и сам непрочь выяснить. А кто мы такие, вам знать не обязательно. 

Для пущего эффекта он заготовил на финал ослепительную улыбку, но на девушку речь Глеба не произвела ожидаемого впечатления. Едва дав ему договорить, она склонилась над Русланом:

– Ладно, о вас после. Сейчас главное – он.

И к Игорьку:

– Вы можете привести его в чувство?

– Я бы уже это сделал, если бы меня не отвлекали так усердно. А можно всё-таки узнать, кто вы и кем ему приходитесь?

– Вот вам-то как раз это знать необязательно. Давайте перенесём его ближе к зданию.

Друзья не спешили подчиниться свалившейся на их голову незнакомке с командирскими замашками.

– Мне что, одной его тащить? Что ж, ладно.

Она наклонилась к Руслану и, видимо и впрямь рассчитывая только на свои силы, крепко взяла его подмышки.

– Подождите, – не выдержал Игорёк, – в этом нет необходимости, он уже приходит в себя.

И точно. Руслан вдохнул, слабо закашлялся и открыл глаза. Похлопав ими несколько секунд, он вдруг расплылся в улыбке:

– Катя!