Июнь. Стихотворения

ИЮНЬ

Какой поэт тебя придумал?!

Каким ты вырвался огнём?!

Май полыхнул, пропел – и умер,

И скачут зори день за днём.

Срывает шапку одуванчик,

Дорога прячется в пыли,

И колокольчик в свой стаканчик

Мёд поднимает из земли.

И всё гудит: поля пшеницы,

И в жилах кровь, и дальний гром.

И шмель велюровый кружится

Над полыхающим цветком.

Ныряют на верёвке майки.

Кружи, июнь, меня, кружи!

По-женски вскрикивают чайки,

Стрижи черкают чертежи.

И, обомлев под небесами,

Склоняются на водопой

Коровы с волглыми глазами

И кони с бархатной губой.

Я здесь родился: в этих травах,

В счастливом щебете лесном,

В искристых волнах-переправах –

Лучом на листике резном.

Здесь вечерами свет старинный

Зари тягучей, словно мёд.

В мохнатой шубе комариной

Июнь по берегу идёт.

Его мы ждали с новостями

От земляничных бугорков.

С туманом, с полными горстями

Росы в ладонях лопухов.

И он пришёл! Ликуют птахи!

Густы и пенны острова,

И реки синие рубахи

С утра вдевают в рукава.

Пасут мальков Ока и Кама.

Хрустят кабаньи камыши.

О дорогой и близкой самой

Малинник шепчется в тиши.

И сладковато тлеет сено.

Я жду, любимая, когда

Твоих кудрей густая пена

Меня заманит в невода.

Звезда сорвалась, словно кречет,

И на стожок туман прилёг.

И сердце бьётся и трепещет,

Как подфонарный мотылёк.

И ты горячая, родная,

У костерка, где сон и тишь,

Зарёй колени поливая,

Меня, конечно, соблазнишь.

И долго будет вечер жгучий

Ночною заметать золой

Певучий луг и сад кипучий

Под самоварною луной.

НА ДОНУ

Пахнет степь простором Дона,

Той травой из-под подков,

Что взошла на пепле дома,

На густой крови веков.

Грозы пушки заряжают,

Пыль за конницей гудит.

Бабы мальчиков рожают,

А за ними смерть глядит.

Пахнет степь костром кипучим,

Конским потом, чабрецом.

Только тучи, только тучи

Пролетают над лицом.

Любо, братцы, право, любо

Слышать ветер за спиной!

Горячи казачки губы –

Жарче пули огневой!

А когда зимой поутру

Вьюгой скошены пути,

Я нырну в густые кудри –

Степью пахнут – не уйти.

Словно стрелы печенега,

Словно сабли Ермака,

Травы рвутся из-под снега –

Прорывают облака.

* * *

Оглянешься – полжизни пройдено,

Но светят детства маяки:

Тысячеглазая смородина

И ежевика у реки.

Я не похож на неудачника,

Хоть не нажил златых камней.

Мне гладит щёку мать-и-мачеха

Ладонью нежною своей.

И я люблю вас, подорожники,

И вас, холмы, и синий пруд.

Мне только страшно, что безбожники

И вас, как души, продадут.

И продают! Земля распорота.

Но не купить небесный свет.

Как не греби деньгу и золото,

А у гробов карманов нет.

И за туманами, за деревцем

Густеет солнце над рекой:

То золотой икринкой светится,

То плещет рыбкой золотой.

* * *

О любви сказать  ещё желаю,

О своей негаснущей любви

К снегом запорошенному краю,

К сёлам, почерневшим на крови.

К этой вот истоптанной дороге,

К трепету весеннему реки,

Потому что на земле не многим

Светят изб родные огоньки.

Всхлипывает лодка у причала,

Яблоня касается руки.

Мне ночная птица прокричала,

Что дороги к детству далеки:

Через дымку сумрачных вокзалов,

Через кровь успехов и потерь,

Через холод ложных пьедесталов –

Ко всему, что дорого теперь.

Этот путь, быть может, в жизнь длиною.

Но за весь сердечный непокой,

Может быть,  глаза рукой прикрою,

И увижу маму молодой.