Елена Жамбалова

Стихотворения

ЦИРК

 

Раннее утро. Нам мама с сестрою наладила

По бутерброду, а мы их скормили коровам.

Холодно: иней на чёлке Ирины Геннадьевны.

В цирк собирают автобусом нас подворово.

 

Все худо-бедно собрались, выходят засони,

В цирке ещё не бывали, считай, первоклашки.

Вот и к последней ограде – но, скрипнув засовом,

Вышла сердитая мама Брылёвой Наташки.

 

Нет, не поедут! Вы, видимо, шибко богаты,

Беситесь с жиру, а нам тут не до разгула!

Тронулись. А в окошке с зарёванным братом

Грустная одноклассница промелькнула.

 

Прыгают клоуны, и обезьяны, и мишки,

Только притихли, невеселы мы, ребятишки.

 

…Я иногда из себя как из тёмной избы

Молча смотрю. Без меня уезжаете вы.

 

***

 

Останусь одна, без денег и кофе.

Любимого дна – лопатками, вровень

с дощечками пола, и плоше, и площе.

Как дерево, камень, хоть выложи площадь.

Гляжу вдоль себя и не вижу раздела,

не зрю окончания улицы тела.

Слоями хрустящими крошится известь –

не смог извести, значит, высвисти, вызвездь

во мне это право разбитой витрины,

во мне этот город печальный, старинный,

и глаз твоих белых холодное море.

И горе, которое больше не горе.

 

ДУРА

 

блестящий снег дома и фонари

вода сластит солодковой микстурой

ты в форточку подъездную покуришь

мальчишка пишет дура на двери

он женится на этой самой дуре

 

а где-то там в небесном серебре

адам напишет дура на ребре

 

В ВАГОНЕ

 

1.

 

И травы,

и провода, что имеют право

сбегаться и разбегаться, и доконать,

и вся эта Родина,

падающая из окна,

болотная и берёзовая, дрожжевая,

корнями хрустящая, тонкая и живая,

прозрачная, свежая, прячущая зверьё, –

всё это моё, до скрипа зубов –

моё.

 

2.

 

Мужик пинал велосипед

на станции в Перми.

Да, он был пьян и не в себе.

И женщины с детьми

шептались: «Вот управы нет,

забрали бы в отдел».

Мужик пинал велосипед,

А он во мне звенел.

 

3.

 

Там на окнах цвела вода,

замирая кипенно-белым.

Тело стыло, и города

проходили сквозь это тело.

Кто-то брал меня под крыло,

от которого – только перья…

Всё неназванное плыло,

все неназванные материи

были словом. И ничего,

кроме слова. Чудесно страшно,

Да, я сломанный карандаш, но

мне царапать всю жизнь его.

 

ПОХОРОНЫ

 

1.

 

Дом забили, сделалась тишина.

Мы стояли рядом как две вороны.

Из-под снега лезли одеколоны,

торопились сеятеля пожинать.

Мама не приехала, и жена,

та другая, тоже.

Дорога в лужах.

Я была беременна, неуклюжа,

и от слёз не видела ни хрена.

Хоронили папу.

Была весна.

 

2.

 

Хоронили папу, была весна.

Говорили мало, на лицах жалость.

Помянули, вздрогнули, разбежались.

Пара собутыльников да родня.

Пожалейте бедненькую меня.

У меня отец дал в канаве дуба.

Мне теперь об этом годами думать.

Извините, нервное.

Извинят.

Слышишь?

Колокола звенят.

 

3.

 

Я не знаю, что это за сторона,

там со стороны, говорят, виднее.

Я так, к сожалению, не умею,

опытным путём дохожу до дна.

Папа, я дрейфующий космонавт.

У меня есть руки, да толку мало,

У меня есть ноги – и я шагала.

Дайте спину, требуется спина.

Та, что типа «каменная стена».

 

4.

 

– На.

К списку номеров журнала «ЮЖНОЕ СИЯНИЕ» | К содержанию номера